– Не лезь, Диана.

Вот и ответ.

И здесь все понятно. Дальше продолжать опасно – я по взгляду Эмина вижу, что опасно.

– Ты боишься? – вдруг спросила я, - боишься, что найдут наследника?

Если бы взглядом можно было обжигать, Эмин сделал бы это прямо сейчас.

– Запомни, маленькая, - он подошел ближе, - до встречи с тобой я ничего не боялся. Но затем я начал бояться за тебя. И так было до встречи с Эльманом. Мне нужно заканчивать фразу?

– Нет. Я тебя услышала, - выдохнула я.

Эмин ушел, наказав съесть фрукты до завтра и попробовать шоколад.

А еще сказал, что через несколько дней он договорится о переводе нас с Эльманом в другую клинику. Государственная мужа не устраивала, и мы находились здесь лишь потому, что состояние Эльмана было еще слишком тяжелым.

Эмин хотел упрятать нас где-то посерьезнее, чем обычная больница с индивидуальной палатой, я это понимала. А поздним вечером этого же дня, когда Эмин уже уехал, а Эльман спал крепким сном, на мой телефон пришло сообщение:

«Диана, нам нужно встретиться. Я буду ждать тебя у входа в больницу. Дамир».

Глава 37

 - Мама, когда мы вернемся домой? Я скучаю по папе.

Эльман проснулся. Мы лежим в больнице уже несколько дней, за это время щеки Эльмана порозовели и его жизни больше ничего не угрожало.

– Мы будем здесь сколько потребуется, сынок. Но завтра папа пообещал, что отвезет нас в другое место, где тебе будет интереснее.

Эльман кивнул, а через несколько минут снова сладко задремал.

Выходить к Дамиру или нет – я не раздумывала, потому что я была уверена в своей безопасности. Когда я выходила из палаты, рядом с Эльманом оставался Валера. Эмин приставил его к нам в самом начале. Будь его воля и платная клиника, он бы его к дверям приставил, а так повезло – всего соседняя палата.

Спустившись на несколько пролетов вниз, я оказалась внизу. Охранник внимательно смотрел телевизор, не обратив на меня никакого внимания, а благодаря местным курильщикам дверь была открыта, и я с удовольствием выбралась и на улицу. Здесь было свежо, а на мне были тонкие штаны и короткая куртка.

На крыльце было темно, однако Дамира здесь я не увидела.

Сначала.

– Здравствуй, Диана.

Я вздрогнула. Дамир вышел из тени, словно отделившись от больничной стены, и также ловко он увел меня в сторону подальше от любопытных глаз.

– Здравствуй, Дамир, - поежилась я, - что ты здесь делаешь?

Я огляделась: он был один. Возможно, лишь визуально, ведь Эмин тоже умел прятаться и прятать своих людей.

– Что у вас случилось? – нахмурился Дамир, - как себя чувствует мой… Эльман?

– Эльману уже лучше. У него снова проявилась аллергия.

Я прикусила губу. Говорить о большем не хотелось. Ни к чему.

И Дамир это понял. Поджал губы, о чем-то усердно раздумывая.

– Ходят слухи, что Эмин хочет упрятать своего первого сына в пансионат. Это правда?

Я молчала.

– Дамир, какая цель твоего приезда? Я не могу так долго находиться с тобой, это опасно. Я вышла только из уважения к тебе, пойми, ведь если Эмин узнает… - я поежилась.

– Ты мне только скажи, Диана: Камаль не сын Эмина, я прав? Это не мои мысли. Об этом шепчутся все. В глаза никто не посмеет такое Эмину сказать, но слухи есть. Ведь никто не станет отправлять в пансионат своего ребенка едва объявился внебрачный сын.

Внебрачный сын? Значит, так называют нашего с Эмином ребенка?

Я горько усмехнулась.

– Я лишь хочу помочь, Диана.

– Я верю тебе. Конечно, верю.

Я огляделась: вот скоро и курильщики пойдут обратно по палатам, у нас осталось не так много времени. Дамир ждал моего ответа с таким взглядом, будто для него это очень, очень важно.

Кто же он – Дамир?

– Однако, я не предам Эмина. Я говорила тебе об этом еще в Калининграде. Если твоя цель – Эмин, то мы не можем дружить. Ты прости, Дамир.

Я отступила на шаг.

Пора возвращаться.

Тем более, что взгляд Дамира сильно полыхнул. Вот прямо только что. Зажегся так странно… будто с гордостью. Я знаю, что я была симпатична Дамиру. В нашу первую встречу так точно, а что теперь? Каковы его мотивы?

– Диана, скажи мне. Это очень важно.

Дамир начал нервничать и поглядывать на часы.

А у меня даже сердце сжалось: неужели я ошиблась, когда согласилась выйти к нему? Но как же вера в людей? Я верила Дамиру, но сейчас… его взгляд так лихорадочно заблестел, словно эта информация спасет ему жизнь.