Подруга прищурилась:

— В каком месте?

— Не знаю… Во всех, наверное.

Помассировав свои виски, Ульяна подошла к мнимой пышке и оглядела её со всех сторон.

— Сонь, ты издеваешься? — фыркнула девушка. — Если ты и поправилась, то только в груди. Не неси чушь, а просто поделись жирком со мной!

— Да я бы с радостью! — хмыкнула Сонечка. — А то на животе спать неудобно…

— Ну, ну! — закатила глаза Ульяна. — Брысь отсюда, пока я из-за тебя комплексами не обросла!

— Это я сейчас комплексами покроюсь! — возразила подруга. — Кто здесь у нас ведьма? Кто ест и не толстеет?

Поиграв немного в гляделки, девушки одновременно выдали:

— По тортику? По тортику!

О просьбе дяди Васи они тоже не забыли. Кусочек, хорошенечко замаскированный, чтобы не попадаться на глаза Вере Палне, дожидался своего звёздного часа. После сладко-кофейного перекуса Сонечка отправилась подремать возле пушистого рыжика, а Ульяна закрылась в ванной, чтобы наконец-то подумать в одиночестве. А подумать было о чём, ведь под угрозу попала стена, которую девушка выстраивала годами, и, как казалось, вполне успешно.

Можно сколько угодно обманывать себя, но всё равно факт оставался фактом — Ульяну тянуло к Мечу. Конечно же, слепое обожание давно осталось в прошлом. Горькая обида ещё тогда, в детстве, перечеркнула любовь. Первую и единственную любовь, после которой Ульяна так до конца и не восстановилась. Тогда откуда эта болезненная тяга? И вопрос куда важнее: как от неё избавиться?

Нужно просто держаться от Меча подальше, так?

Усевшись на стиральную машину, Ульяна спрятала лицо в ладонях и тихонько застонала. И в это же мгновение в дверь заскреблись, а следом раздался обеспокоенный голос подруги:

— Уль, у тебя там всё нормально?

— Угу.

— Точно?

— Соня!

— А что я? Это Барбариска к тебе побежал. Ну, и я за ним.

— Всё у меня нормально! — выдохнула Ульяна. Она не знала, раздражаться или умиляться слаженной работе двух рыжиков.

— Мы тогда пошли, да?

— Идите уже!

Ни контрастный душ, ни любимый аромат молочка для тела, ни тканевая маска для лица, ни соль для ванны с лавандой не смогли успокоить бурю чувств, бушующую в сердце запутавшейся девушки. А ведь Ульяна была полностью уверена, что освободилась от болезненной тяги навсегда. Та одержимость осталась в прошлом, а что же сейчас? Может быть, это потому, что Ульяне не с чем сравнивать? Она пробовала заводить отношения, но ничего путного из этого не вышло. Всё было настолько пресно и предсказуемо, а сама она почти ничего не чувствовала, что парни сами уходили от неё, так и не добившись взаимности. Ульяна и рада была ответить им, но не получалось. А всё Меч, растоптавший её сердце и даже не заметивший её страданий. Да и как он мог, если она была ещё подростком, только-только начавшим познавать свою женственность, а он уже молодым мужчиной, вкусившим плоды плотской любви? Какое ему было дело до младшей сестры лучшего друга? Сейчас Ульяна прекрасно это понимала, но тогда… Тогда она не хотела жить, когда… Впрочем, вспоминать о давно забытых кошмарах не стоило — хватит бередить старые раны.

Что бы там ни было в прошлом, а текущая проблема никуда не девалась. Нельзя, нельзя Ульяне приближаться к Мечу. Для него это очередная игра, пока ещё не покорённая вершина, желанная добыча, а для неё… А у неё сердце, склеенное из осколков.

— Чай? — предложила Сонечка, когда подруга спустя два часа соизволила покинуть ванную.

— Не хочу, — буркнула Ульяна, но всё же добавила: — Спасибо.

Всю оставшуюся часть субботы Сонечка и Барбариска старались к Ульяне слишком близко не подходить. Бука Игоревна, как её про себя назвала подруга, зашилась в своём кресле, обложила себя книгами и лишь изредка покидала своё убежище, чтобы перекусить. Чай и кофе, словно по волшебству, сами появлялись около неё. Рыжеволосая фея только вздыхала, видя подругу в таком смятении.

Поздно вечером вернулись Вера Пална и Василий Геннадьевич, усталые, но довольные — день выдался на удивление прибыльным. И теперь супруги мечтали только о том, чтобы добраться до кровати и наконец-то отдохнуть, но их на семейный совет вызвала Сонечка. Председателем, конечно же, стал Барбариска.

— Может, не надо? — засомневалась Вера Пална, хорошо знавшая дочь.

— Надо, тёть Вер! — подбодрила её главная зачинщица. — Звоните Вадиму.

Василий Геннадьевич тихонько пил ромашковый чай и ни во что не вмешивался. Кот мудро последовал его примеру.

Воскресным утром, пока Ульяна и Барбариска бессовестно отсыпались в тёплой постельке, Сонечка в крепкий морозец сбегала в круглосуточный магазин, чтобы купить фруктов, а потом ещё и напекла гору печенья.

— Доброе утро! — Выманенная чарующими ароматами, в кухню вошла Ульяна.

— Доброе! — отозвалась Сонечка, пританцовывая под энергичную песенку, льющуюся из маленького телевизора на стене.

— А где мама с дядей Васей? Опять на работу ушли?

— Ага. — Сонечка лихо перевернула оладушки. — Лиде лучше не стало. Ладно, садись завтракать, а то тебе скоро ехать.

— Куда это? — нахмурилась Ульяна, но послушно села за уже накрытый стол. Сметанка, малиновое варенье, домашняя колбаска — что ещё для счастья нужно?

— Как куда? — хохотнула главная по хозяйству на сегодня. — Больного навестить.

Объяснения не потребовались.

— Никуда я не поеду. — Ульяна положила себе на тарелку оладушки, полила их сметаной, а сверху украсила малинками из варенья.

— Поедешь! — Сонечка погрозила подруге деревянной лопаточкой. — Я уже гостинец подготовила.