Этот вопрос оглушил меня. Сразу дать ответ на него я не смогла.

— Нет. Не жена.

— Но, если он не с моей мамой, значит, у него появилась новая жена, правильно? — мальчик со всей серьезностью посмотрел на меня. Боже, как же он похож на Кира! Даже мурашки по коже пробежались от осознания этой простой истины.

— Иногда мамы и папы не живут вместе не потому, что у кого-то из них появились новые мужья или жены, — аккуратно ответила я.

— А почему тогда? — брови Алекса совсем чуть-чуть нахмурились.

— Не знаю, — я пожала плечами. — Так складываются обстоятельства. Бывает так, что жить по отдельности намного лучше. Тогда мамы и папы не ссорятся.

Мальчишка задал слишком сложный вопрос, чтобы я смогла дать достойный ответ. Поэтому пришлось судорожно подбирать слова.

— Мой папа никогда ни с кем не ссорится. Он никогда не кричит, — Алекс бездумно полистал одну из тетрадей.

— Ты любишь папу?

— Да, — не задумываясь, ответил мальчик. — Скучаю по нему. И по маме скучаю, — что-то в его голосе задрожало.

Я не хотела расстраивать ребенка, поэтому решила немедленно сменить тему:

— А чем ты еще занимаешь, кроме плавания?

— Уроками. Гуляю. Рисую.

— Рисуешь? И что именно ты рисуешь?

— Всякое. Машины, самолёты, — Алекс почесал затылок.

— Как замечательно! А покажешь что-нибудь из своих рисунков?

— Да, конечно, — охотно согласился мальчик.

Алекс принес целую стопку своих рисунков. Они были по-детски милыми. Пусть и неаккуратно разукрашенными, но прослеживалось старание, с которым ребенок вырисовывал все эти машинки и самолёты.

— Мне нравится. Очень красиво, — похвалила я Алекса, возвращая ему рисунки.

— Правда? Тогда возьмите один из них. Дарю.

— Спасибо.

Я выбрала рисунок маленькой красной машинки, рядом с которой, судя по всему, стояли отец, ребенок и чуть в сторонке мама.

Вернулся Кир. Он продолжил проверять домашнее задание. Позже Алекс рассказал ему о своих занятиях в бассейне. Я остро ощутила, что мальчик хотел добиться похвалы от отца, но Маршал был непоколебим.

Позже к нам пришла няня, чтобы забрать и уложить ребенка спать. Алекс не хотел уходить, это было заметно невооруженным глазом. Но он пожал на прощание отцу руку, попрощался со мной и послушно ушел.

— Твое мнение? — спросил меня Кир, когда мы остались наедине.

— По поводу?

— По поводу Алекса, — он взглянул на меня.

— Хороший мальчик. Очень похож на тебя. Между вами ощущается связь. Кажется, вы отлично понимаете друг друга.

— С ним легко, — Кир потёр подбородок. — Контактировать.

— Только ему тебя и матери не хватает.

— Присутствие расстояния между мной и Алексом пойдет ему исключительно на пользу, — твёрдо заявил Кир. — Мне захотелось, чтобы ты его увидела.

— Спасибо за доверие, — я заправила прядь волос за ухо и осмелилась опустить свою ладонь на ладонь Маршала. Он не возражал. — Думаю, ты несправедлив к себе. Ты не такой уж и плохо отец. Алекс тянется к тебе. И всё же подумай над тем, чтобы найти компромисс с женой.

Кир ничего не ответил. Но его тёплые длинные пальцы крепче сжали мою руку.

Этой ночью я осталась дома у Маршала. Он снова прижимался всем своим телом ко мне. Снова проникал так глубоко в меня, что казалось, будто хочет навечно остаться где-то под кожей. Один вдох на двоих. Одна секунда для падения. Серебро и зелень. Лёд и огонь. Мы были разными. Абсолютно. Но именно это притягивало нас друг к другу.

Я уснула, уткнувшись лбом в твёрдое плечо Кира. А проснулась, когда солнце уже давно зависло высоко в небе. В кровати я была одна. Это меня ни капли не удивило. Потянувшись, я нащупала пальцами свой телефон. Больше сотни непринятых запросов для видеозвонка. От мамы, Евы и даже дяди Егора. Сердце мгновенно тяжело толкнулось в груди и ускорило свой темп.

Я резко села. Так резко, что перед глазами затанцевали серебристые точки. Большой палец снял блокировку. Я увидела больше пятидесяти сообщений в мессенджере. Преимущественно писала Ева. Я быстро пролистала всю ленту и взгляд зацепился за слова, что тут же расплылись… Я не поверила. Мозг агрессивно отверг эти строчки. Но Ева бы так шутить уж точно не стала. Это не в ее стиле.

«Папа утонул».

Я издала нервный смешок. Он получился каким-то скрипучим и внезапным. В глотке запершило. Это была не совсем адекватная реакция. Пальцы еще несколько секунд судорожно сжимали телефон, затем я его выронила. По щекам скользнули слёзы, а в глотке уже не просто запершило, а словно всё разбухло. Стало нечем дышать.

Вскочив на ноги, я начала быстро собираться. Всё путалось: одежда в руках; мысли в голове. Кажется, прежде я никогда не одевалась настолько быстро. Из-за беззвучных слёз перед глазами постоянно плыли очертания спальни. Ни единого всхлипа. Лишь рваные вздохи и зубы, плотно сомкнутые на нижней губе. Я ощутила вкус собственной крови. Он ржавым металлом взорвался у меня во рту и… Я зарыдала. Ком в горле немного ослаб, но всё еще душил.