– Велегор, - обернулся лекарь.

– Буду вести себя хорошо, – серьёзно пообещал сын. – И даже лучше, чем обычно.

Из уголка, где до того беззвучно сидели принцессы, раздалось тихое презрительное фырканье.

– Мы подождём вас в библиотеке, - быстро проговорила Марион, коснувшись локтя Януша. – Не беспокойся, я присмотрю за твоим сыном.

Лекарь кивнул, бросив на неё быстрый взгляд, и вышел вслед за Наалой, которая при помощи маркизы Доминики вывела Аурику из залы. Дверь за ними затворилась, и Велегор перевёл выжидающий взгляд на королеву.

– Пойдём, - улыбнулась Марион.

Вход в малую библиотеку скрывался за широкой портьерой, куда прошла её величество с дочерьми и Велегор; король Нестор придерживал тяжёлую ткань, пропуская всех вперёд. Охрана осталась за дверьми зала, так что они оказались предоставлены сами себе.

– Сколько книг, - заметил Велегор, оглядывая высокие, под потолок, дубовые полки. – Неужели вы их все прочли?

– Я – нет, - призналась королева. – Но у моих дочерей есть на то все шансы. Особенно у Кассандры…

Велегор с улыбкой посмотрел на принцессу и с удовольствием отметил, как порозовели бледные скулы.

– А какие книги нравятся её высочеству? – почти весело спросил он.

– Все! – прыснула Каллиста и тотчас потупилась под тяжёлым взглядом отца.

– Кассандра, почему бы тебе не показать баронету свои рисунки? Эта библиотека – её любимое место для живописи. Разве не так, милая?

– Да, мама, - через силу подтвердила принцесса, строго глянув на Велегора.
– Потому что мне здесь никто не мешает.

Тот лишь расплылся в самодовольной ухмылке.

– Так её высочество ещё и рисует! Можно глянуть?

Каллиста не удержалась, фыркнула, давясь смешком: уж больно непривычной казалась речь юного баронета. Тот исключительный случай, когда даже родители не возражали против подобного общения: в иных случаях отец не стерпел бы такой вольности. Странными были эти двое – барон Януш и его сын Велегор – но маленькой Каллисте нравились оба.

Повинуясь просьбе матери, Кассандра подошла к высокому окну, у которого стоял мольберт и столик с красками, раскрыла тонкий альбом. Велегор, а за ним и Каллиста обступили старшую принцессу, рассматривая красочные узоры.

– Это ты рисовала? – негромко спросил баронет. – Красиво.

– Правда ведь, её картины такие… такие живые!..
– не смогла подобрать нужное слово от переизбытка эмоций младшая принцесса. – Правда?

В дальнем углу библиотеки скрипнула дверь; внутрь скользнула маркиза Доминика, и король с королевой тотчас отвлеклись на первую придворную даму. Взрослые о чём-то зашептались, отойдя к противоположной стене, и дети оказались свободны от их пристального внимания.

– Нет, - медленно ответил Велегор, вытягивая из тонких листов рисунок с мрачным облачным небом. – Жизни в них нет. Например, этот дождь…

– Великолепный!.. – тотчас горячо перебила баронета маленькая Каллиста.

– Заставал ли вас ливень в чистом поле? – внимательно глянул Велегор на обеих принцесс. – Нас с папой как-то накрыло… Мы покидали Эдельвир, решили сократить путь из-за грозы. Я тогда понял, что такое дождь. В поле негде спрятаться, это не город. Капли не задерживаются крышами, не отскакивают от мостовой, они просто падают и падают сверху... Ты уже настолько мокрый, что кажется, будто вода проходит сквозь тебя, и ты тоже её часть. Глотаешь влагу ртом, глазами, всей кожей, тяжёлой от дождя одеждой… Ты растворяешься в водной стихии так же, как размякает от неё почва, как захлёбываются полевые цветы… Мы даже проехать не могли из-за того, что кони увязали в вязкой чавкающей земле, как в болоте. Нам пришлось пережидать ливень, не двигаясь с места, а это оказалось долго…

– Вы не заболели? – испуганно перебила Каллиста.

– Я – заболел, - кивнул Велегор. – Но у меня замечательный отец…

– Мама рассказывала, - вновь не удержалась младшая принцесса, - что барон Януш – лучший лекарь в мире! И… и…

– Каллиста! – одёрнула её старшая сестра, и та мигом умолкла.

На лице Кассандры отражалась такая буря эмоций, что юный колдун тоже замолчал. Девочка казалась крайне удивлённой, когда он заговорил; затем на её лице отразились попеременно восхищение, восторг, грусть и раздражение. Баронет не сводил с неё глаз, и Кассандра наконец сдалась, выдохнула:

– Я тебе завидую!

– Мне? – поразился Велегор, даже альбом с рисунками захлопнул, уставившись на юную принцессу. – Почему?!

– Я… я завидую твоей жизни, - через силу выговорила старшая принцесса, удивляясь собственной откровенности. – Твоим приключениям. Мне такого никогда не испытать! Да, я не знаю, что такое ливень в поле, я даже за пределы дворца почти не выезжала. Ты… ты не представляешь… как я хотела бы… родиться другой! Когда мы ехали с мамой в Аверон, я из окна кареты всё смотрела и смотрела, как ветер треплет плащи сопровождавших нас воинов… и завидовала… так же, как сейчас тебе! Я не почувствовала этой дороги, я лишь глядела в окно, через стекло… там, снаружи, было очень холодно… но я мечтала… что тоже одна из этих рыцарей! Носить доспех, сражаться, защищать свою страну…