На дне коробки лежали круглые штуковины, похожие на прозрачные пуговицы. Илон взял одну, подцепил ногтем мелкий рычажок на ребре, опустил его и, ощутив легкую дрожь на кончиках пальцев, спрятал в тугой карман джинсов. После чего все еще с подозрением глянул на скрюченного под окном контрабандиста.

— Если все пройдет гладко, вернусь за тобой позже.

С этими словами Илон направился в коридор, слушая, как за спиной жалобно мычит брошенный Капюшон.

На втором этаже по-прежнему было тихо и темно. Илон немного постоял, собираясь с мыслями. Митфаны в мертвом городе, изувеченный контрабандист из Лост Арка и детали для андроидов…

Что ты задумал, Скар? — спросил он сам себя, начиная взбираться по ступенькам.

Когда сверху донеслись приглушенные голоса, Илон остановился. Бормотали этажом выше — неразборчиво, раздраженно и мрачно. Илон вынул инвиз, тот колебался, словно внутри прозрачной пуговки жужжал мелкий моторчик, и вернул его обратно в карман.

Шаг, еще шаг… Палец нервно дернулся на спусковом крючке автомата, но, к счастью, не вдавил его до упора. С лестничного пролета уставшие от мрака глаза ухватили бегающие красные лучи, падающие на пол и стены. Черный металл, медузообразное тело, парящее в воздухе, и несколько косичек, точь-в-точь, как у Бро.

Сторожевой бот медленно проплыл слева направо и скрылся из виду, вернувшись к хозяевам. Либо сканер бота доставал не дальше десяти шагов, либо инвиз действительно приглушил присутствие чужака.

Илон поднялся еще выше, туда, где совсем недавно висел бот, и провел взглядом вдоль провода. Квартира, куда тянулся провод, находилась совсем рядом. Дверь была открыта.

— А что делать с Капюшоном? — спросил незнакомый голос.

Молчание.

— Понял, — сказал незнакомец.

И в этот момент красные лучи сканера, подрагивая и разбегаясь, нарисовали на пороге сетку. Едва жестянка показалась в дверном проеме, как Илон нажал спусковой крючок.

Громыхнула автоматная очередь, несколько пуль звонко впились в темный металл. Из бота брызнули искры, он затрещал-запищал, лихорадочно закружился, беспорядочно размахивая красными лучами, и грохнулся на пол, оголив выгоревшие процессоры.

Почти сразу из комнаты прилетал громкий ответ. Злой свинец лег волнистой линией вдоль стены напротив распахнутой двери. Пыль закружилась в воздухе, посеребренная в белом свете, идущем из комнаты.

Илон тихо подкрался к двери, перехватил автомат одной рукой, сунул его в комнату и, не глядя, вновь вдавил лепесток спускового крючка, разбрасывая пули. Симфония звона и грохота. Чей-то вскрик, чьи-то мучительные стоны. И снова ответ, высеченный свинцом на стене перед дверью. А затем еще один.

Он опустил разогретый, но пустой ствол. Снял второй автомат с плеча, понимая, что стрельбой вслепую Скара не возьмешь, и решил рискнуть. То, что подсказывал ему темный попутчик, выглядело глупо, безумно и безрассудно, но тот еще ни разу его не подводил.

Оставался последний рывок. И Илон начал падать — прямо перед дверным проемом, попутно поливая свинцом дальний угол комнаты. Он выстрелил раньше и точнее, и укрывшийся за столом Скар схватил пулю прежде, чем успел ответить. Его здоровенный пулемет в слабеющих руках выплюнул очередь в потолок, обрушивая водопад штукатурки.

Плечо, почти поджившее, от падения обожгло болью. Но Илон лишь торжествующе улыбнулся ей. Потому что убийца Мэй осел в углу, хрипел и, харкая кровью, безуспешно пытался поднять свое тяжелое оружие. Жизнь утекала из Скара, делая его лицо со шрамом жалким, а не страшным.

Второй противник, тщедушный длинноволосый блондинчик, лежал у стены, неподалеку от стола. Немигающие серо-голубые глазам смотрели в никуда, на простреленном брюхе застыли сложенные ладони, прикрывая рану, но кровь сочилась сквозь пальцы, пятная голубую рубашку.

Бегло оценив обстановку, Илон рывком сдвинул старый письменный стол и склонился над Скаром. Тот криво ухмылялся, булькая кровью, и все еще не убирал ладоней с пулемета. Илон выдернул его и отбросил в сторону. А затем достал фотографию Мэй и ткнул ей в тускнеющие глаза Скара.

— Помнишь ее, а? Помнишь, ты, гребаный ублюдок?!!

Заклятый враг внезапно улыбнулся, его лицо, перекошенное ненавистью и перепачканное кровью, вдруг сделалось счастливым, умиротворенным.

— Д-доча, — произнес Скар, судорожно вздрогнул и замер навсегда.

В лаборатории висел густой сигаретный дым. И Адам, изможденный, всклокоченный и бледный, плавал в нем, словно неприкаянный дух. Кроме него, в институте больше никого не осталось, что и неудивительно в такой-то поздний час. Бездельники разлетелись по домам, чтобы спустить время на погружение в бессмысленные виртуальные миры, просмотр тупых сериалов и плотские утехи. Пока он… Пока он в одиночестве творил настоящую историю. И это были далеко не пустые слова, теперь это были далеко не пустые слова. Потому что яблоко, брошенное в коробку настольного портала, вернулось уже в третий раз. Целым и невредимым.