Скальный демон победно взревел, увидев добычу в ловушке, и бросился на землепашца. Тот повернулся и ринулся на чудовище.

Вспыхнула магия, и когти великана отскочили от щита землепашца. Воин полетел на землю, но вскочил, как кошка, и пробежал мимо демона, прежде чем тот успел наброситься.

Метки были открыты, но Джардир тут же увидел, что скальный демон наступил на один из центральных камней и разбил его вдребезги.

Землепашец тоже это увидел. Джардир думал, что он выскочит из ниши, пока демон не развернулся, но северянин снова удивил. Он указал копьем на разбитую метку, что-то крикнул на своем гортанном языке и повернулся обратно к алагай.

— Почините метку! — крикнул Джардир, но метчики и без приказа уже рисовали новый символ на сланце. Они закончат быстрее чем за минуту.

Демон снова ударил, и землепашец опять отскочил. Удар пришелся по щиту по касательной. Но на этот раз демон был наготове и врезал обрубком лапы, словно дубиной. Землепашец сумел броситься на землю и уклониться от удара, но демон занес ногу, чтобы раздавить его, и Джардир понял, что встать смельчак не успеет.

Метчики почти закончили. Землепашец умрет смертью героя, и Красия будет спасена. Джардиру осталось забыть о тайне отважного северянина и повернуться спиной.

Вместо этого он с криком бросился в нишу.

Глава 8. Пар’чин. 326–328 П. В

Скальный демон взревел, опуская когтистую лапу. Джардир на коленях скользнул под удар и подставил плечо с меченым щитом.

От удара его зубы выбили дробь, позвоночник пронзила боль. Плечо выскочило из сустава, и рука со щитом бессильно повисла.

Но магия вспыхнула, и огромный алагай отлетел, потеряв равновесие. Он ударился о стену. Метки зажглись и отшвырнули демона к противоположной стене, которая тоже вспыхнула. Великан яростно взревел, отскакивая от стен, словно детский мячик.

Землепашец проворно вскочил, схватил Джардира за здоровую руку и рывком поднял на ноги. Метчики уже закончили работу, и воины, шатаясь, покинули нишу, пока демон колотился о стены.

Через мгновение скальный демон выправился и бросился на них, но метки землепашца озарили ночь, и тварь отлетела. Северянин что-то крикнул чудовищу и сделал жест, вероятно столь же неприличный на севере, как в Красии. Он снова засмеялся.

— Что говорят дозорные? — спросил Джардир Шанджата.

— Половина Лабиринта захвачена. Некоторые воины прячутся за метками в засадах, но большинство отправилось в объятия Эверама. Маджахи держатся на шестом; алагай не смогли пока прорваться за метки.

— Сколько воинов мы потеряли? — спросил Джардир, страшась услышать ответ.

Шанджат пожал плечами:

— Узнаем на рассвете, когда люди выйдут из укрытий и кай’шарумы подсчитают потери.

— Примерно.

Шанджат нахмурился:

— Не меньше трети. Возможно, половину.

Джардир помрачнел. Таких потерь за одну ночь не бывало со времен Возвращения. Андрах отрубит ему голову.

— Если во внутреннем Лабиринте чисто, начинайте носить раненых в шатер дама’тинг, — приказал он.

— Тебе тоже надо показаться, первый боец, — заметил Шанджат. — Твое плечо…

Джардир покосился на бессильно висящую руку. Он принял боль и забыл о ней. При напоминании она пронзила его, но он снова ее подавил.

Он покачал головой:

— Рука подождет. Пусть дозорные явятся с отчетами сюда. Скоро рассветет, и я хочу видеть, как горит этот алагай.

Шанджат кивнул и оставил его, выкрикивая приказы. Джардир повернулся к скальному демону, который драл когтями метки и яростно ревел, пытаясь добраться до землепашца. Тот спокойно стоял перед тварью, и в глазах человека и алагай плескалась одинаковая ненависть.

— Что вас связывает? — спросил Джардир, хотя знал, что землепашец его не поймет.

Но чужак, как ни странно, повернулся к нему — наверное, догадался о смысле вопроса — и снова рубанул воздух ладонью. Он вытянул правую руку и рубанул по ней левой под локтем.

Джардир с изумлением понял, о чем идет речь.

— Ты отсек ему руку?!

Все уставились на них. Когда землепашец кивнул, по толпе разлетелся шепот, как разносится ветром по городу песок.

— Я недооценил тебя, друг мой, — произнес Джардир. — Для меня честь быть твоим аджин’палом.

Землепашец пожал плечами и улыбнулся, не поняв его слов.

Вскоре ночное небо потемнело, предвещая рассвет. Скальный демон тоже это почуял и сосредоточенно выпрямился. Джардир тысячу раз видел это зрелище, но не уставал им наслаждаться. Через мгновение демон обнаружит, что не может вернуться в бездну Най в центре Ала из-за тесаного камня под ногами. Тварь будет визжать, колотиться, драть когтями метки, затем вспыхнет солнце, и свет Эверама сожжет чудовище дотла.

Алагай и впрямь завыл, но поступил неслыханным образом. Он разрыл грязь и песок на полу Лабиринта, обнажив гигантские каменные блоки, уложенные столетия назад. Когтистой лапой великан пробил камень, расшвыривая здоровенные глыбы во все стороны.