— Ну пойдем, карта, — слышу я его голос.

— Меня зовут Инга, — мурлычет она игриво.

— Его зовут Ян, — во все тридцать два улыбается Инга, убирая карманное зеркальце в косметичку, расшитую пайетками.

Мы сидим в студенческой столовой, Ритка уплетает любимую булочку с вишней, я — уныло ковыряю вилкой дорогущее пюре, а Вершинина делится своими восторгами. Еле дотерпела до обеда, бедная.

— Его профиль — международные отношения и управление.

Мой факультет, но не моя группа. А это значит, что видеться мы будем только на совместных парах. Уже хорошо, но, честно говоря, дышится от этого как-то не легче…

— Не болтливый от слова совсем, но кое-что я все-таки выяснила, — самодовольно ухмыляется она, доставая модную расческу с ионизацией. — Поступал сюда, как все, летом. И зачислили его сразу. А до сегодняшнего дня отсутствовал на занятиях по каким-то личным причинам. Сказал, что был за границей.

Там бы и оставался.

— Блин, какой парень! — вздыхает она томно. — Умен, явно силен характером, да к тому же, чертовски хорош собой!

— А эта его жутко-мрачная энергетика тебя не смущает? — интересуется Бобылева, поглаживая себя по животу.

— Вытри рот, Бобылыч. Ты вся в присыпке, — морщится Инга. — Опять рискуешь стать мишенью скабрезных шуточек.

Ритка спешно хватает со стола бумажную салфетку и принимается с нездоровым усердием оттирать губы от сахарной пудры.

— Подавляющая аура новенького меня не смущает. Скорее, наоборот, притягивает. Видели, как лихо он опустил при всех Каримова?

— Руслана в травматологию отправили, чем ты так восхищаешься? — недоумеваю я.

Парень так и не вернулся на занятия, и я очень надеюсь, что Абрамова за эту выходку исключат.

— Сам виноват, нечего было понты кидать. Я считаю, что в данной ситуации Ян поступил правильно и очень по-мужски.

— Ты на него запала, что ль? — хохотнув, предполагает Ритка.

— Я как чувствовала, что меня ждет нечто особенное, — охотно подтверждает теорию одногруппницы. — Яковлеву и Хармацу можно смело давать отбой!

Вскидываю на нее тревожный взгляд, оторвавшись от изучения консистенции картофеля.

— Инга, пожалуйста, не связывайся с ним…

— Это еще почему? — вопросительно изгибает графичную бровь.

— Мне кажется… не стоит, — рассеянно бормочу, глядя на подругу.

— Вот еще! Определенно стоит! — фыркает она, пододвигая к себе тарелку с салатом.

Вспомнила о нем наконец-то, небось уже заветрился.

— Мне тоже этот тип не нравится, — подключается Ритка.

— Ой, Бобылыч, пойди еще одну булку купи себе, а? — недовольно отзывается Вершинина.

— Инга, ты ведь его совсем не знаешь, — качаю головой.

— Боже, Дарин, ну что за бред? — закатывает глаза. — Нам же учиться вместе. Узнаю. Такой улов упускать нельзя, иначе быстро кто-нибудь к рукам приберет.

Улов. Дурочка… Даже не понимает, что сама может стать этим самым уловом.

— А если у него уже есть девушка? — Ритка отставляет пустой стакан и довольно причмокивает губами.

— Да мне фиолетово. Подвинем! — самоуверенно заявляет та в ответ. — Все. Отрываем от стульев свои пятые точки, нам пора к Укупнику, иначе разорется как в прошлый раз.

Они поднимаются из-за стола, а я все еще продолжаю сидеть как прибитая. Инга, судя по боевому настрою, всерьез заинтересовалась Яном, а это — точно грозит большими неприятностями. Мне следовало бы предупредить ее об этом прямо сейчас, но я… даже не представляю, как это сделать. Положа руку на сердце, не уверена в том, что готова поделиться своей историей с девочками. Уж слишком она неприглядная и постыдная…

Столовая стремительно пустеет, и я, встрепенувшись, вскакиваю со стула. Забираю свой поднос, ставлю туда тарелку, брошенную Ингой, и устремляюсь к выходу. От Укупника получу теперь уж точно, потому что к началу пары точно не успею.

Перебегаю из одного корпуса в другой. Шумно дыша, перепрыгиваю ступеньки. Хорошо хоть в кроссовках сегодня на занятия пошла. Умная Маша.

Заворачиваю за угол и на всех парах несусь в сторону нужной аудитории, на ходу придумывая вескую причину своего опоздания.

Понедельник — день тяжелый. Вот уж воистину! А еще изматывающий и бесконечный. Все соки из меня выжал…

На ходу заматываю шею вязаным шарфом и вместе с толпой радостных студентов покидаю здание академии. Уже собираюсь осторожно спуститься по лестнице, когда до меня доносится свист. Громкий такой, вызывающий.