«Сколько бы я ни выпил, должен быть вежливым и рассудительным»;

«Играя в мужскую игру, я должен вести себя, как мужчина».

Пока я не торопясь говорю, Сергей сидит на взводе, готовый взорваться. Поручик, краснющий как рак. Даже шрам побагровел.

— Еще хотите играть? — усмехаюсь я, бросая фишку на середину стола.

Стоит отметить, что вокруг собралось уже много людей. Наша курьезная игра привлекла зрителей. Дамы и господа завороженно слушали предложения, что я зачитывал. Конечно, публичность позора приносит Сергею двойную порцию унижения. Думаю, он откажется.

— Я грубиян и невежда, — неожиданно заявляет Сергей. — Поделом мне. Мария Андреевна, простите за ужасное поведение на вашем празднике. После небольшой стычки в Каспии я возомнил себя выше других. Если мне суждено следующих три с лишним года рисковать жизнью на службе лишь затем, чтобы выплачивать долги — то такова моя расплата. Арсений, сыграем же!

— Как скажете, — начинаю тасовать колоду. Мне даже немного хочется проиграть. Но для поручика же лучше пройти воспитательную стезю до конца. В любом случае, через полгода можно урезать ему долг в качестве оплаты за любую услугу. Офицер ведь, связи с армией опять же.

Перед раскидкой Сергей вместе с Катей пишут договор на займ. Прописывают сумму, штраф за неуплату и срок погашения. Затем начинается игра. Самая сложная из всех. Поручик играет упорно, не роняя больше ни звука. Он пытается догнать до двадцати одного очка на подборах и трех тузах. Дважды мы набираем одинаковое количество очков. На третьей сдаче ни один из нас не добирает очки. Всё заканчивается на четвертой. Сергей бросает два красных туза и двойку пик.

— Вы ведь знаете все мои карты? — догадывается он, когда берет последние на столе карты.

Киваю. К чему скрывать?

— Валет пик, двойка червей, тройка червей и туз бубен.

Люди за спиной Сергея кивают в такт моим слова. Всё названо правильно. Поручик напряженно молчит. Думаю, он из моих может назвать только две. Как бы то ни было, отдаю ему двойку пик, затем туза и кончаю с «большим казино» — десяткой бубен.

— У меня двадцать одно! — заявляет радостно Сергей после последней сдачи. — Я выиграл!

Ох, парень, что же ты так пересмотрел. Извини, но придется обломать.

— У вас девятнадцать. Пересчитайте, — поправляю мягко, и его лицо мигом сереет. Трясущимися пальцами он перебирает свои взятки. Тишина, люди шепотом переговариваются.

Без единого слова поручик кладет карты на стол, берет фишку с середины стола и, встав, уходит за спины окружающих людей.

Окончание игры знаменуется аплодисментами, даже овациями окружающих нас людей.

— Может, не стоило говорить ему? — Мария с жалостью смотрит вслед Сергею. — Арсений, ты же ничего не терял в случае проигрыша.

— Терял, — вздыхаю. — Свою честность.

Но намного большего лишился бы сам Сергей.

* * *

Бал заканчивается ужином с небольшим концертом. Гостей рассаживают за столиками перед сценой. Молодежь отдельно, взрослые аристократы за ними. Меня с Катей устраивают рядом с Марией и Павлом. Опять большая честь, сижу рядом с именинницей, хех. Лукерья тоже тут, но уже без офицера-кавалера. Тот ушел друга утешать. А еще к нам присоединяются Алеся с кузеном — Родомиром Боровым, двадцатитрехлетним студентом. Представились мы друг другу быстро, экспромтом и обоюдно согласились перейти на «ты».

— Сеня! — зеленоглазая барышня радуется мне, как ребенок. — А я тебя везде искала. Где пропадал? Даже пропустил «белый танец».

На последних словах Мария грустно вздыхает. Тоже, видимо, кого-то хотела пригласить станцевать, а я, такой нехороший, увязал ее глядеть на картежников.

— За карточными столами сидели, — объясняю. — Первый раз в жизни поиграл в «Кассино». Тоже опыт.

— В первый раз?! — одновременно восклицают Мария с Лукерьей. Только Катя хитро улыбается, для нее далеко не новость моя прогрессия… да во всем.

Барышня и офицер явно в шоке. А я что? Я опять не Маска. Как бы научиться вовремя прикусывать язык.

— Ну, за суконным столом в первый раз, — решаю хоть как-то сгладить свою гениальность.

— А-а-а… — протягивают девушки, тоже синхронно. Не знаю, какое для себя они нашли объяснение. Но ладно. Пускай даже думают, что я во дворах на лавках бросал с уличными «двадцать одно».

Между тем, на сцене выступают фокусники, певцы, музыканты, факиры. Алеся для приличия хоть бы раз посмотрела на артистов. А то прикипела ко мне изумрудными глазенками. Другие барышни, вместе с Павлом, даже косятся на нее. Да и Катя хмурится.