Лекс садится на заднее сиденье дорогущего авто с легендарной фигуркой духа экстаза на капоте. Нехилые друзья у Монгола, однако в иной раз поглазела бы на дорогущую модель автомобиля, но не сейчас.

Поэтому иду, смотрю себе под ноги и с силой заставляю себя не оборачиваться. Пусть. Все остается в прошлом.

Водитель придерживает дверь и учтиво смотрит на меня, приглашая внутрь, киваю в знак благодарности и юркаю на сиденье, забиваюсь в дальний угол.

Машина выезжает, а я смотрю на свои ладошки, протираю неприятно липкие руки о подол.

В роскошном салоне пахнет чем-то неуловимо приятным, окутывает холодным мужским ароматом дорогого парфюма и в гнетущей тишине, которая все тянется и тянется, я слышу, как Лекс достает телефон и начинает что-то просматривать.

Смотрю на лес, что раскинут за окном, не замечаю, как меня начинает клонить в сон, и просыпаюсь я лишь тогда, когда машина входит в поворот и тяжелая мужская рука опускается мне на плечо, сжимает слегка.

Распахиваю глаза, вздрагиваю, когда в полутьме салона сталкиваюсь с острым взглядом незнакомого мужчины.

– Красивая. Трепетная. Нежная. Понимаю Монгола…

– Зато я вас нет, – вжимаюсь спиной в дверь, пытаюсь нащупать ручку, чтобы выскользнуть наружу, но не могу, заперто.

Ставр ухмыляется:

– Давай обойдемся без несчастных случаев. Упадешь на асфальт из автомобиля – не выживешь.

Подается вперед и внимательно разглядывает меня.

– Значит, Ярослава Голицына. Невеста Мурата Айратовича. Ну, будем знакомы, красавица. Мое имя ты уже слышала.

– Да, вы Алекс.

Кивает.

– Это для друзей, но можешь звать так.

– У меня смутное чувство, что я вас знаю. Явно где-то видела.

Приподнимает уголки губ в улыбке чеширского кота.

– Забавная ты, Слава. Интересно, насколько Гуна хватит.

Пожимаю плечами. Не понимаю, к чему он клонит.

– Не хватило его, как видите…

Отворачиваюсь к окну. Слишком у этого Ставра взгляд темный. И причина не в цвете глаз, а просто он смотрит так, что до души продирает, словно препарирует.

– Я высажу тебя за два квартала от дома. Придется самой дойти. Ярослава, – опять касание пальцев к моему плечу, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не поежиться. Он даже через одежду прожигает.

Заглядывает мне в глаза.

– Я ясно выразился?

Почему-то от всего надменного вида мужчины меня передергивает, злость берет.

– Не стоит разговаривать со мной, как с идиоткой. Я все понимаю. Взрослые мальчики играют в серьезные игры, а я так, разменная монета. Все предельно ясно.

Поджимает губы. Играет желваками на щеках.

– Слишком многое на кону, солнышко, из-за тебя вся комбинация под удар встать может.

Закатываю глаза.

– Вот честное слово, меня это все уже достало!

Говорю с отчаянием. Запальчиво.

Если в доме Монгола этот человек мне показался бизнесменом, то сейчас мне кажется, что я в руках у самого настоящего бандита. Как понимаю, чем больше денег, тем заковыристее путь их получения, а то, что передо мной очень богатый человек, я почему-то не сомневаюсь.

Хмурит широкие брови и сжимает массивные челюсти, и хватка на моем плече становится ощутимее, когда тянет в свою сторону.

– Попадос, смотрю. Причем полный…

Смутно начинаю понимать напряженность Ставра. Он просто не доверяет мне. Именно это он говорил в кабинете у Монгола. Поэтому я произношу довольно четко:

– Я ничего никому не расскажу! Обещаю!

Алекс разворачивается всем корпусом в мою сторону, его пиджак чуть расходится и демонстрирует белоснежную сорочку с перевязью с пистолетом сбоку. Становится слишком страшно, мой затравленный взгляд начинает метаться по салону в поисках хоть чего-то, что можно использовать, чтобы отбиться, но останавливается только на бутылочке минералки.

Я уже готова пищать от страха, когда крепкая рука Ставра мелькает рядом, но мужчина не касается меня, забирает воду, откупоривает и предлагает мне.

– Хочешь попить?

– А? Что? – отвечаю невпопад.

– Вода?

– Не хочу.

Пожимает плечами и делает глоток, а я рассматриваю мощные челюсти и выдающийся кадык. Делает глотки. Отнимает бутылку от губ и закупоривает крышку. Смотрит на меня. Внимательно. Словно прикидывая, что со мной делать.

И вроде простые движения, обычные жесты, но у меня внутри начинает все звенеть от натуги, когда произношу чуть дрожащим голосом:

– Монгол просил меня отпустить…

– Знаю, – отвечает серьезно.