Шрифт:
Это признание даётся Олегу нелегко… ведь по сути он расписывается в собственном соучастии. Парень уверяет, что не привык делать подобные вещи, а ещё говорит, что отказаться невозможно. Потому что будут последствия. В один из вечеров ему весьма доходчиво объяснили, чем для него это может обернуться.
Бармен, к нашему удивлению, даже пустил скупую мужскую слезу. Сказал, что боится уволиться или рассказать всё ментам. Причина проста: он до дрожи в коленях трясётся за свою шкуру и семью: маму-инвалида, жену и ребёнка.
Руководство бара, как мы и предполагали, прекрасно осведомлено о том, что происходит в стенах заведения. Парень также предупредил, что люди, встречи с которыми мы ищем, крайне опасны и однозначно связаны с криминалом. И якобы поделился он с нами секретными сведениями лишь в надежде на то, что с нашей помощью наконец удастся поставить точку в этих мутных историях.
Уцепившись за озвученную барменом информацию, мы поспешили обратиться к друзьям Захара, на данный момент работающим в органах. Несколько лет назад Троицкий служил в армии с этим ребятами, после чего между ними завязались тёплые приятельские отношения.
Александр показался мне излишне серьёзным и деловым, а вот Павел расположил к себе сразу же. Приятный, улыбчивый. Полная противоположность своему товарищу.
Он, внимательно меня выслушав, пришёл к выводу, что утешить нас нечем. По факту Ксюша провела вечер в компании парня, с которым сама же познакомилась, по своей воле ушла с ним из бара и села в автомобиль. Доказать, что её чем-то накачали, изнасиловали, обокрали и выкинули в лесу – уже не получится. Грамотный «сюжет», отсутствие свидетелей и вещдоков. Да и времени прошло уже прилично...
Как объяснил Паша, в этой ситуации возможен лишь один вариант – подставная жертва, кооперация с барменом, пошаговая фиксация всего происходящего и задержание по горячим следам.
Моя кандидатура на роль несчастной жертвы отпала сразу. Шантажисты, следившие за Ксюшей, сто процентов видели меня с ней. А вот неожиданно пожелавшую стать приманкой Ренату они знают вряд ли… Учитывая, что Корецкая нигде не числится у Самойловой в друзьях и за последний месяц виделась с девчонкой лишь единожды.
Долго спорили и сомневались… но спустя некоторое время сообщили операм, что сами нашли девушку, подходящую на роль наживки. Те в свою очередь пообещали предоставить необходимое оборудование, организовать наблюдение и защиту.
И вот. Так удачно подвернувшийся по графику день икс настал…
– Боевой раскрас просто жуть, – не может удержаться от очередного язвительного комментария Троицкий, когда мы садимся в машину.
– Это часть образа, дурачок, – Корецкая, расположившаяся на заднем сиденье, лезет чмокнуть его в щёку.
– Ренат…
– Да ладно тебе, не растаешь, вдруг видимся в последний раз. Жалко тебе, что ли?
Она повторяет свой поцелуй. Ей только волю дай – затискает Троицкого до смерти.
– Что ты такое говоришь? – хмурится он.
– Да кто знает... Возьмут и закопают моё прекрасное, сексуальное тело в лесу. А ты им так ни разу и не воспользовался...
– Это совсем несмешно.
– Захар, завещаю тебе свою ауди. Арин, а твоё – шубы и цацки.
– Ну хватит…
Лично у меня от её слов мороз по коже...
– А вообще, если серьезно, тебе, Троицкий, стоит как-нибудь проснуться со мной в одной постели. Убедиться, что утром без всего этого маскарада я также чертовски хороша.
Корецкая посылает ему горячий взгляд. Блондин в ответ лишь в очередной раз устало качает головой.
– Родной, пора поставить на Самойловой жирный крест, пожелать ей счастливого брака и осмотреться по сторонам. Глядишь то, что тебе нужно, вот оно прямо под носом.
Нежно поглаживает его по плечу и улыбается.
Ой, я прям не могу с неё, честное слово. Бедный Троицкий! И как он только выдерживает её напор…
– Будь осторожна, Ренат. У тебя чересчур приподнятое настроение, – замечает он.
– Так я ведь иду веселиться, это у тебя траур по Самойловой… Вы, кстати, решили, что будете дарить этим гоблинам в субботу?
– Мне на этом празднике жизни делать нечего, – мрачно отзывается Захар.
Больная тема… Свадьбу Ксюши с Дороховым он принять никогда не сможет.