Чужие руки принялись разбирать причёску, не прерывая поцелуя. Усиливая … Последняя шпилька упала на пол, отскочив мне в ногу, только тут я вспомнила, что босая. Переступив с ноги на ногу, оторвалась от его губ, чтобы сделать вздох.

Роберт прижался лбом к моему лбу, удерживая затылок и массируя его.

– Я слишком … я испугал тебя? Ты передумала? Демоны, скажи, что нет. Умоляю.

Нервный смешок вырвался сам.

– Нет, нет. Конечно нет, всё хорошо. Волнуюсь просто …

– Ты ведь не … Я ведь не первый?

Рассмеялась уже увереннее.

– Мне 26 лет! Во мне, быть может и недостаточно покорности, но любопытства с лихвой, чтобы…

– Всё, всё. Я понял. — Недовольно перебил Крэнтом. Продолжая перебирать мои волосы одной рукой, кончиками пальцев другой он провел кпо контуру лица, спустился ниже, продолжая щекотку вдоль кромки платья. — Я пытаюсь быть нежным, не хочу напугать тебя, сделать больно … тяжело, это демонски тяжело. Сдерживаться.

– А что, если я скажу, что не хочу, чтобы ты сдерживался? — Повернула голову, чтобы та ладонь из волос скользнула на лицо и потёрлась о неё, глядя ему в глаза. — Что, если мне нравится твоя сила, я и не боюсь, а даже хочу, нет, нуждаюсь быть сейчас слабой.

Его шумный выдох.

– Но мы не будем торопиться…

– Не будем…

– Я никого и никогда не видел красивее тебя. Я хочу видеть тебя, — его пальцы уже под платьем, оглаживают, сжимают грудь. Мой громкий вздох, а после, — свет мы оставим.

Создатель, мне, кажется, уже вообще всё равно.

– Приглушим… — стон.

– Приглушим… — Он соглашается со мной и свет, повинуясь быстрому пассу и заклинанию, становится приглушённее.

Ровно в этот момент я снова не сдержалась и оборвала стон, закусив губу.

– Полог тишины…

– Уже. Я говорил, что ты прекрасна?

Я смотрела на него, будто сквозь мутное стекло, меня вело. Я пьянела всё больше и больше с каждой минутой. Это он прекрасен. Он настолько прекрасен в этом полумраке. Этими тёмными глазами, безумно глядящими на меня глазами, широкими плечами, за которыми я с лихвой помещусь … Такой сильный, такой желанный. Мой. Пусть только сегодня, но сейчас я вижу в его взгляде такое … никто и никогда не смотрел на меня так…

Слегка потянул меня к кровати, сев на которую, расстегнул верхнюю пуговичку моего "платья". Помог груди высвободиться из кружева. С восхищённым вздохом провёл ладонью по шёлку бюстье и припал к нему губами. Сжимая, почти до боли, высвободил грудь.

Если бы не сильные руки, я бы упала сию секунду, но он не дал мне этого сделать. То глядя мне в глаза, то отводя взгляд, он вытворял с моей грудью что-то неописуемое.

– Красивая, сладкая … какая же ты красивая … сладкая — в перерывах, делая вдох, доносилось мне. Или не доносилось.

Чем больше он ласкал грудь, тем сильнее мне хотелось еще. Я стонала, срываясь в крик, пыталась вцепиться в короткие волосы, мне не удавалось, ноги подкашивались, подгибались. Хватаясь за мужские плечи я комкала рубашку…

В какой-то момент я попыталась её содрать, чтобы почувствовать кожу…

Раздался тихий смешок.

– Такая страстная, огненная. Моя огненная леди. Под иллюзией леди такой огонь!

– Под иллюзией военного такой поэт! Хватит смущать девушку. — Сухими губами и севшим голосом ответила я.

Ответом мне послужил ещё один смешок. А вслед за ним меня подхватили на руки и бережно уложили на кровать.

Целуя меня, расстёгивал мелкие пуговички "платья". Тут же оглаживая и лаская оголённую кожу. Не расстегнув платье и до пупка поцелуй перестал быть поцелуем. Он, словно брал меня ртом. А я отдавалась. Просила большего, поглощала его поцелуи, впитывала без остатка и просила ещё. Моё тело просило ещё.

Раздался треск ткани… пуговицы брызгами посыпались вокруг нас.

– Прости … всё равно ты его больше не наденешь.

Я не стану спрашивать почему. Просто не могу. Кажется, я забыла как говорить …

А Роберт, отбросив платье, приподнялся на локте, глядя на меня. Нет на бельё.

– Демоны. У меня просто не было шансов повести себя достойно. — Быстро проговорил этот молчун.

Потом было бельё. От которого он меня скоро избавил.

Отстранившись и поднявшись, он очень быстро разделся. Не красуясь, хотя и было чем. Краткие, рубленные, выверенные движения и он замер на секунду. Всего лишь на секунду. И двинулся на меня необратимым искушением. Моим искушением, моим пороком и похотью. Клянусь всем на свете, но я никого и никогда так не хотела. Никогда моё тело не знало таких ласк, как в эту ночь.

Начав с губ. С лица, он не оставил ни одного сантиметра кожи, который не познал бы его поцелуев. Грудь, живот…

В тот момент, когда он вошёл в меня, я чуть не задохнулась от удовольствия.

Быстрые, резкие движения. Не сразу, но через несколько толчков. Будто не в силах остановиться. Глядя в глаза … срывая голос от стонов и криков.

Было больно, но я не могла насытиться этой болью, этой силой, наслаждением. Я сошла с ума, но хотела ещё. Ещё больше, ещё сильнее. С каждым проникновением, с каждым движением я словно растворялась, теряла себя. В какой-то момент я окончательно потеряла связь с разумом и окружающим. Только удовольствие, затопившее, словно волна моё сознание.