— Всего пару месяцев, — он почесал кончик носа указательным пальцем.

Протянув руку к кружке с горячим кофе, который недавно принесли, Свен опустил туда палец и кофе полилось через края на пластиковый стол. Но при этом я заметил, что между пальцем и тёмным напитком остался зазор в пару миллиметров.

— Тоже так могу, — сказал я.

— Не используя силу, доспех духа или кинетическое поле? — хитро улыбнулся он.

— Не понял, тогда как?

— Силой воли. Просто заставь воду отступить.

Бэр Пойзон приспустил газету, посмотрел на палец в чашке, затем снова вернулся к чтению.

— То есть, ты уже можешь влиять на мировое «ци» не используя собственную силу?! — воодушевлённо произнёс я и даже подался вперёд. — Я до этого этапа ещё не добрался.

— Посиди в мокром лесу под дождиком пару дней и не такое сможешь, — тихо сказал Бэр. — Полезное умение, чтобы от тебя вода и грязь сами отскакивали. А ещё только наёмники и сумасшедшие могут пить горячий кофе в такой духоте.

С утра пораньше было действительно жарко и душно. Горожане старались лишний раз на солнце не выходить, особенно в разгар дня. Представляю, как подручные Бэра варятся в собственном соку в машинах, так как для них спасительной тени предусмотрено не было. Действительно, только мы со Свеном в такую жару пили горячий кофе, а остальные посетители заведения предпочитали прохладительные напитки и мороженое.

Свен как фокусник продемонстрировал ладонь и тёмную капельку кофе, застывшую в воздухе над ней.

— Воду подчинить себе нельзя, — сказал Свен. — Но можно сделать так, чтобы окружающее пространство стало для неё… ёмкостью.

— А, понимаю, — я закивал. — Автор техники барьеров, которую я сейчас изучаю, говорит, что последний уровень самый сильный, потому что ни одна сила не сможет преодолеть сопротивление мирового порядка. И формировать барьер мастер может одним лишь желанием, воздействуя на него. Это он о мировом «ци», как я понял. Я бы тоже так мог, если бы мне дали спокойно позаниматься…

— Поэтому многие предпочитают уединение, — наставительно сказал Свен.

— Когда прорвёшься на следующий уровень, вернёшься в Германию? — спросил я.

— Скорее всего, — он на несколько секунд задумался. — Пора уже пустить корни в землю.

— Слышал, что у тебя замок есть.

— В запустении, — улыбнулся Свен.

Бэр Пойзон с шумом свернул газету, отложил её на край стола. Широким шагом со стороны колледжа к нам шёл Алан. Вид у него был хмурый, словно разговор не удался. Я напрямую не спрашивал, почему у него с сыном не лучшие взаимоотношения, но насколько понял, они поругались много лет назад из-за частых командировок Алана. Он тогда много времени проводил в Африке и не видел семью по полгода. И хотя возвращался с подарками и деньгами, дома проводил всего пару недель, чтобы снова надолго исчезнуть.

— Всё нормально? — спросил я, когда Алан занял свободное место за столиком.

— Не очень, — сказал он. — Барон Холланд подсуетился, и его люди забрали Мэтью из общежития ещё вчера. Сын сделал несколько одинаковых звонков вечером и сегодня утром. Позвонил друзьям и девушке, с которой встречается. Я поговорил как раз с ней. С её слов выходит, что Мэтью в гостях у барона и пробудет там несколько дней.

— А кто этот барон? — уточнил Свен.

— Директор Межведомственного исследовательского бюро, — подсказал я.

— Политик, что ли? — не понял немец.

Я заулыбался, представив себя на его месте. Выходит, я не единственный, кто не знал подобной истории.

— Вневедомственная спецслужба, подчинённая MI6, — сказал Бэр Пойзон. — Наёмники на зарплате у государства.

— Не подчинённая, а взаимодействующая, — поправил Алан.

— Суть от этого не меняется.

— И что это значит? — вернулся я к нашему вопросу. — Они таким образом хотят пригласить тебя на разговор?

— Ага, намекают, — хмыкнул Свен.

— Ну так поехали, поговорим, — решительно сказал я. — Прямо сейчас. Далеко он живёт?

— В пригороде, на юго-востоке, в районе Элтем.

— Последний оплот, — с какой-то непонятной интонацией в голосе сказал Бэр. — При всей современной терпимости общества, едва ли не единственный район, куда пускают только белых. Появление там чернокожих и азиатов чревато для последних полицейским участком, в самом лучшем случае. Только эту войну Англия уже не выиграет так просто. В соседнем районе уже каждый седьмой — выходец из Африки, а каждый пятнадцатый либо индус, либо беженец из Азии.