Я целовала его нежно, приникнув к этим губам со вкусом корицы и вишни, и он ответил мне…

Ответил со всей страстью, забирая у меня преимущество. Его жадные и настойчивые губы уже правили этим моментом, полностью лишив меня возможности сбежать…

Да я и не хотела…

Первый раз в жизни я капитулировала перед натиском мужских губ, наслаждаясь ощущениями вмиг поглотившей страсти… Он целовал умело и аккуратно, но при этом очень настойчиво, заставляя мои колени подгибаться, и падать прямо в его объятья. Тело предательски прижималось к мощной фигуре, словно я искала в нем спасение.

Я потеряла счет времени, забыла о Дилане, полностью утонув в ощущениях, которые были для меня абсолютно новыми.

И когда Джеймс прервал поцелуй, я была благодарна, что он не отступил назад, продолжая прижимать меня к себе. Потому что тело мне не подчинялось...

– Что ж… Возможно, Дилан вновь станет конюхом,– его низкий голос, с лёгкой хрипотцой, будоражил воображение.

– Джеймс, вы невыносимы,– не поднимая головы, я смотрела на его волевой подбородок.

– Но у меня есть предложение, Элизабет,– шепнул он тихо на ухо.– Ваш сообщник может вознестись в ранг герцога, если вы со мной…

– Спасибо, конюха вполне хватит,– опомнившись, я отскочила от него на несколько шагов.– Спокойной ночи, Ваша Светлость!– отчеканила, и сломя голову понеслась к дому.

Первый раз в жизни у меня расплавились мозги от одного поцелуя! Подумать только!

Боже, как прожить с ним под одной крышей и не позволить себя целовать? Да и не только целовать...

Глава 26. А как же слово капитана?

Джеймс

Я скучал по морю. Дико. Неимоверно. Каждая часть моего измученного долгой дорогой тела хотела погрузиться в морскую пучину, чтобы почувствовать, как соленая вода щиплет маленькие царапины на теле… и на душе.

 Потому что в душе были не просто царапины… Там были раны. Глубокие. Рваные. Кровоточащие.

Говорят у близнецов одна душа на двоих?

Верно говорят. Потому что я чувствовал себя так, словно потерял часть себя. Словно эту часть моей души вырвали с особой жестокостью...

Но эта внутренняя пустота, которая появилась после смерти Дориана, заполнилась гневом и жаждой отмщения. А увидев его аккуратный и ровный почерк на доставленном мне письме, все чувства всколыхнулись с новой силой.

Последнее послание брата.

И я был благодарен Тилю, который, рискуя своей жизнью, доставил его мне.

Как и Элизабет Мур. Моей курносой авантюристке и мошеннице.

Отважная маленькая бандитка, способная сочинять самые необыкновенные сказки.

В попытке успокоиться и привести в порядок мысли, я закрыл глаза, на секунду представяя, как стою у штурвала, подставляя лицо палящему солнцу.

Но вот только даже рассветное солнце, здесь, в Англии, казалось, было не таким… Да и воздух был слишком тяжел…

Устало вздохнув, я открыл глаза, устремив свой взор на большое озеро и на видневшееся неподалеку поместье.

Вот я и дома.

Хотя это поместье не было моим. Вся эта роскошь и красота принадлежала Дориану. Мне же принадлежала свобода, море и «Легенда».

Я медленно спустился с холма, ведя под уздцы уставшего Зевса, и направился к озеру.

Новое разрешение на брак лежало рядом с письмом брата, словно напоминая мне, как они связаны. Епископ, конечно, был удивлен моему ночному визиту, и попытался возразить… Но единственное, что я усвоил за тридцать два года своей жизни, это то, что все может решить звон монет. Даже священнослужитель не смотрит на небо, когда в его ладонь ложится приятная тяжесть золота.

И я готов был заплатить любую сумму, потому что цель того стоила.

Именно этот брак позволит мне лучше вписаться в общество, добраться до нужных людей и, в том числе, до графа Д'Арье.

Потому что либо старик мне солгал, и он знает намного больше, либо его действительно обвели вокруг пальца.

И поможет мне в этом разобраться Элизабет Мур.

Маленькая дикарка и заноза. Но, черт возьми, эта девица слишком необычна и притягательна.

Раздевшись догола, я разбежался и нырнул в прохладную воду. Каждое утро я устраивал здесь заплыв, чтобы за всем этим лоском и медными ванными, не забыть о том, кто я есть на самом деле. И что такое свобода.

Быстро рассекая руками водную гладь, я думал о том, что же за девица мне достанется в жены, и как я могу использовать ее присутствие в своей жизни.

– Авантюристка... Вся в отца,– усмехнулся, и лег на спину, смотря на яснеющее небо, и наслаждаясь рассветной тишиной.

Я сам не понимал, как поверил ей… Но не жалел об этом. Слишком она была другой. Совсем не похожей на этих томных, изнеженных девиц, которых я видел в Лондоне, и которые готовы были выпрыгнуть из своих корсажей, чтобы привлечь мое внимание к их персоне.