Однако за порогом оказался вовсе не босс.

Точнее, босс, но не тот.

Малиновский… бывший деловой партнер Лаврова и мой же бывший начальник. Тот, кого я надеялась больше никогда не встретить...

– Ну здравствуй, Цветочек, - улыбнулся стоявший напротив мужчина так обворожительно, как умел только он. Его обманчиво ласковые глаза полыхнули знакомым синим огнем, вызывая смутные, болезненные воспоминания.

– До меня тут дошли потрясающие новости, - промурлыкал он следом.
– И я пришел узнать… Как же поживает наша дочка?

«Неужели она была права?!» - мелькнула в моей голове полная ужаса мысль ровно перед тем, как свет погас и я, пошатнувшись, провалилась в темноту.

Я должен был изобрести план и впредь его придерживаться. Раз несносная не собиралась так просто сдаваться, последнее, что я стану делать - отступать. Машенька хотела видеть меня своим отцом, я - видел себя будущим мужем Цветковой, что автоматически делало меня папой ее прекрасной дочери. Так что наши с Машей желания совпадали. Дело было за малым - добиться такого же совпадения и с Цветочком.

– Константин Павлович, к вам можно?
– промурлыкала от двери Арбузова.

Я вскинул на нее взгляд от бумаг, которые читал вполглаза. Ага, ясно. Снова пришла соблазнять под благовидным поводом напоить меня кофе. Стоит, держит поднос, а у самой на декольте пуговицы в петельках аж трещат от натуги.

– Можно, Лидия, - сведя на переносице брови, разрешил секретарше войти.

Следовало прямо сейчас расставить точки над «е», пока Арбузова не успела испортить мои отношения с Алиной. Хотя, казалось, куда уж больше? Но, и без Лидочки претендентов испоганить мою отсутствующую личную жизнь хватало.

– Я вам кофе принесла, - озвучила очевидное секретарша, поставив поднос на стол.

Потянулась, подавая чашку с дымящимся напитком, и едва не вывалила весь свой урожай мне под нос. Пришлось взять кофе, отставить его и решительно отодвинуться в кресле. Лидочка так и осталась стоять с грудью наперевес.

– Лидия Потаповна, хочу сообщить вам, что ваши… поползновения в мою сторону отныне неуместны. И не будут уместны больше никогда, - строгим начальственным тоном проговорил я.

На лице Арбузовой сначала появилось удивление, впрочем, очень быстро сменившееся кокетством. Ясно… опять приняла за игру.

Отлепившись от стола, Лидочка двинулась ко мне. Я вскочил с кресла и даже галстук ослабил, потому что показалось, будто в кабинете стало душно, как в сауне. Только не как в той, в которой я мечтал оказаться с Алиной, а в такой, что больше напоминала адов котел.

– Константин Павлович, вы когда недотрога, такоооой сексуальный, - перешла в атакующую позицию Лидия, и я решился.

Сам шагнул к ней, схватил за плечи и хорошенько встряхнул. Груди секретарши заколыхались, как море в десятибалльный шторм. Пока меня не снесло штормовым волнением, я твердо и уверенно сказал:

– Не сметь позволять себе неуставные отношения!
– Вышло довольно грубо, лицо Арбузовой скривилось. Я подумал и добавил: - По крайней мере, в мою сторону.

Еще немного пораскинув мозгами, дополнил спич:

– В сторону других мужчин - не препятствую. Но только чтобы не страдала работа!

Я ожидал чего угодно, но только не того, что случилось уже в следующую секунду. Лидия вдруг разрыдалась и, схватив меня за лацканы пиджака, припала лицом к моей груди. Мои руки так и оставались лежать на ее плечах, и я уже было собирался отстранить секретаршу, пока она не промочила мне костюм, когда от дверей раздался голос того, кого я желал видеть в самую последнюю очередь.

– Какая занятная сцена!
– Малиновский (а это был именно он) начал хлопать в ладоши.
– Не против, если я немного понаблюдаю? Давно не был в театре, нужно устранять этот культурный пробел.

Я сцепил зубы. С Артуром мы расстались более чем нехорошо, потому я очень рассчитывал, что больше этого персонажа рядом с собой не увижу.

– Устраняй его где-нибудь в другом месте, - мрачно проговорил я, отлепляя от себя Лидочку.

Она шмыгнула носом и умчалась в приемную. Я искренне вознадеялся, что весь мой посыл до нее не только дошел, но и был понят в точности.

– Не получится, - пожал плечами Артур и, подойдя к креслу, устроился в нем с таким видом, будто он здесь хозяин.