«Ну ничего, я терпеливый. У нас еще полгода в запасе есть, — махнул он рукой и начал переодеваться. Вдруг уронил брюки и испуганно прижал руку ко рту. — А если, Маше хуже станет? Может, я зря время трачу и лучше отправить ее лечиться? Точно, так и сделаю: продам квартиру, машину, кое-какие проекты и глиняную коллекцию».

Карл Борисович наскоро перекусил, лег в кровать и уснул под звуки неспешных разговоров. Ему приснилось, что он отгадал нужный день и взобрался вместе с Машей на телевизионную башню.

— Нож. Ты нож положил в мешочек? — забеспокоилась Мария и с опаской посмотрела вниз.

— Положил. И не только нож, — он показал на кожаный чемодан, битком набитый разными вещами. — Пошли, нас ждут.

Он радостно улыбнулся и спрыгнул, увлекая за собой Марию и кожаный чемодан.

***

Раздражающий звук будильника заставил проснуться. Карл Борисович вылез из-под одеяла и зябко поежился.

— Что так холодно-то? — он надел поверх пижамы халат, посмотрел на улицу и опешил. Все, на что падал взгляд, покрывал тонкий слой снега. — Ух ты!

Он открыл форточку и вдохнул свежий морозный воздух. За суетой и хлопотами, он редко замечал смену времен года, только когда надо было сменить колеса и ботинки. Профессор наскоро позавтракал галетами с паштетом и, по пути на работу, заехал в шиномонтаж. Пока работники шиномонтажа меняли колеса, он сел на лавочку и вспомнил сон.

«Хорошая идея с чемоданом. Только надо побольше купить или несколько чемоданов с собой взять. И телевизионная башня подойдет для такого дела. Интересно, как взобраться на самый вверх? Может, заплатить кому-нибудь? Или втихаря пробраться?»

О том, что Мария не доверится ему и не спрыгнет, Карл Борисович даже думать не хотел. В конце концов, он найдет способ уговорить ее.

Через полчаса он подъехал к заводу. Еще издали увидел Севу, который быстро шел от остановки.

— Сева, подожди!

Сева остановился, как вкопанный, но, когда понял, что его зовет Карл Борисович, бросился к проходной.

— Эх, молодость, — усмехнулся профессор. Возле лифта он встретился с юристом Васей.

— Документы она подписала, — похлопал Вася по портфелю.

— Хорошо, — улыбнулся Карл Борисович, взял Васю под руку, отвел в сторону и заговорщически зашептал. — Надо квартиру продавать. Деньги нужны.

— Квартира на твою маму была записана. Надо сначала вступить в наследство, а для этого должно пройти полгода.

— Что?! — воскликнул профессор, отчего две женщины испуганно покосились на них. — Какие полгода? А раньше никак?

Вася покачал головой, а профессор судорожно начал думать, как поступить.

— А мамину квартиру можно продать? — с надеждой спросил он.

— Можно. Но только через полгода.

Карл Борисович зло выругался и уставился невидящим взглядом на стену.

«Проекты задорого не продашь. Машина хорошая, но на лечение вряд ли хватит денег. Что же делать?»

— А деньги тебе зачем? Любовницу молодую содержать? — Вася расхохотался своей шутке, но Карл Борисович только махнул рукой.

— Не о том ты думаешь. Мне надо человеку помочь. Деньги нужны на лечение, — сказал он, оглянулся и шепотом продолжил. — Можно как-нибудь обойти закон?

— Пф-ф, — со звуком выдохнул Вася и скривил губы. — По поводу махинаций — это не ко мне. Ты лучше сходи домой и посмотри, что там творится. Я вчера заезжал по твоей просьбе. Света уехала и оставила тебе подарочек.

— Что такое?

— Сам увидишь. Пошли работать, уже пятнадцать минут здесь стоим.

После разговора с Васей Карл Борисович весь день был не в себе. Костя досаждал вопросами и не давал сосредоточиться:

— А если к нам проверяющие органы придут, что надо показывать, а что прятать подальше?

— Костя, не отвлекай меня. Ты во всем со временем разберешься, — профессор вновь задумчиво уставился на истукана.

— А его вы мне оставите? — Костя взял глиняную статуэтку и покрутил ее в руках.

— Нет, конечно. Поставь на место и иди работай, — рассердился Карл Борисович. — И вообще, я плохо себя чувствую. Если будут спрашивать, то я поехал домой. Надо температуру померять.

Он засунул истукана в портфель и вышел в коридор. Проходя мимо открытой двери одного из кабинетов, он увидел Севу. Тот склонился над платой и что-то паял.