Карл Борисович мягко высвободил свою руку и кивнул:

— Хорошо. Пойдем.

Он взял ключ, и они молча зашагали к лифту.

В кабинете было холодно, профессор забыл вчера закрыть форточку.

— Присаживайся, — кивнул он на стул и опустился в кресло. — Слушаю тебя. Мне через десять минут надо быть на планерке, поэтому поторопись.

Светлана опустила голову и, нервно перебирая платок, проговорила:

— Я пришла попросить прощения. Сама не знаю, как так получилось. Теперь я все осознала и поняла, что люблю только тебя и не хочу разводиться.

Она подняла на него глаза, полные слез, и жалобно попросила:

— Возвращайся домой. Давай жить, как раньше. Я не хочу разрушать семью. Мы так хорошо ладим, ты меня всегда понимал и поддерживал. Я все осознала и больше никогда так не поступлю. Обещаю. Прости меня, пожалуйста.

Светлана с надеждой уставилась на него. Карл Борисович поджал губы, закивал и сухо ответил:

— Хорошо.

Она с облегчением выдохнула и счастливо улыбнулась.

— Хорошо, прощаю, — продолжал профессор. — Но мы никогда не будем жить вместе. Мы разведемся, и каждый пойдет своей дорогой. Я бы хотел перечислить все, что ты натворила. Однако, думаю, ты сама все понимаешь. Я делал все, что только мог, но ты ударила меня в спину. Если честно, то даже видеть тебя не могу. Уйди, пожалуйста, из моей жизни. И твой отказ от развода — не поможет.

Он сурово сдвинул брови и угрожающим тоном сказал:

— Иди и собирай вещи, я буду продавать квартиру. Даю тебе неделю.

Карл Борисович не сводил пристального взгляда с опешившей Светланы. Она приоткрыла рот и замерла.

— Света, иди. Мне надо работать. Впрочем, как и тебе. Больше ни копейки на тебя не потрачу.

Она, наконец, совладала с собой, закрыла рот и медленно встала.

— Хорошо, — процедила она сквозь зубы. — Но ты об этом еще пожалеешь.

Профессор тяжело вздохнул, когда разъяренная Светлана пнула дверь и выскочила из кабинета.

— Знал бы ты, как тяжело мне было, но я сдержался, — пожаловался он истукану. — Жалко ее, но надо быть твердым.

Он посмотрел на часы и засобирался в актовый зал. Сегодня должны объявить нового руководителя отдела.

В актовом зале было шумно. Как обычно все расселись так, как работали: бухгалтеры и отдел кадром вместе, затем инженеры и работники с производства, отдельно технический отдел и возле окон отдел снабжения. Семен Семенович сидел за столом на небольшой сцене. Слева от него Алла Шалвовна, справа — главный бухгалтер Данилов.

— Карл Борисович, — вскочила Алла Шалвовна и помахала. — Идите сюда.

Профессор подошел и сел рядом с ней.

— Семен Семенович хочет дать вам слово. Надо будет выступить. Но это только в конце, так что есть время подготовиться, — зашептала она.

Директор махнул рукой и двери закрыли. Он откашлялся и наклонился к микрофону:

— Доброе утро, коллеги. Предлагаю начать с поздравления именинников. Их у нас в этом месяце восемь человек.

Он перечислил именинников, зачитал пожелания с открытки и попросил подойти за подарками к Алле Шалвовне после планерки.

— У меня есть две новости. И, как полагается, одна — хорошая, а вторая — плохая. Начну с плохой, — он показал на Карла Борисовича. — Наш великий ум, наш уважаемый профессор покидает нас.

Две сотни пар глаз уставились на смутившегося Карла Борисовича.

— Он решил уйти на заслуженный отдых. Я просил, уговаривал и даже угрожал, но он был непоколебим, как скала, — пошутил директор и с грустью посмотрел на Карла Борисовича. — Мы много лет проработали вместе. Было много хорошего и мало плохого, поэтому мне особенно трудно. Я не знаю, что нас ждет, но двери для Карла Борисовича навсегда останутся открытыми.

Зал зааплодировал. Профессор поднялся с места и поклонился, прижимая руку к груди.

— Спасибо, мои дорогие. Я прикипел сердцем к заводу и ко всем вам. С кем-то мы работали, с кем-то обедали, с кем-то просто здоровались, но каждый из вас что-то привнес в мою жизнь. Я ухожу, но, если понадоблюсь, можете на меня рассчитывать.

Снова раздались аплодисменты. Карл Борисович продолжал:

— Я дорабатываю эту неделю и ухожу. Мы с Семеном Семеновичем долго думали, кому доверить отдел. Это было трудное решение, но мы его приняли. Итак, место руководителя технического отдела мы предлагаем молодому и очень перспективному человеку Жукову Константину Валерьевичу.

Радостный Костя встал и поспешил к сцене.

— Чего?! — взревел Сева и вскочил со своего места. — Костю? А я! Вы там, что, совсем свихнулись?

Он грубо продрался через ноги, сидящих коллег, и побежал к сцене.

— Сева, остынь, — остановил его Костя.

— Слышь, ты, — взъерепенился тот. — За моей спиной стариков окучивал? Уйди, предатель, пока не врезал.

Тут подбежали еще мужчины и преградили Севе путь.

— Отвалите от меня. Я только поговорить с ними хотел.