– Столько лет прошло… – вымученно выдыхаю я, по-прежнему не решаясь посмотреть на него. – Я знаю, ты злишься на меня, но…

– Я злюсь?

Его резкий, недобрый смех царапает слух.

– Давай так, Онил. Я тебе один раз скажу. Откровенно. Чтобы ты не выдумывала то, чего нет…

– Говори, – киваю и вынужденно поворачиваю голову в его сторону.

Картер молчит какое-то время. Бесстрастно наблюдает за тем, как я непроизвольно съёживаюсь от внезапного порыва пронизывающего ветра.

– Меня не трогает наше с тобой прошлое, если ты об этом, – хладнокровно обрушивает на меня правду он.

Жестокие слова оседают в душе чёрным пеплом, но я приказываю себе не думать об этом. Не сейчас.

– Отлично. В таком случае, можем мы общаться нормально?

– Нет, не можем, – звучит циничное в ответ.

– И что это значит? – возмущённо вскидываю подбородок.

– Это означает, что общаться с тобой я не намерен.

Кровь стынет в жилах. Его враждебность настолько осязаема!

– У нас с тобой общие друзья, Картер! Мы не чужие люди. Нравится тебе это или нет! – прерывает давящую тишину мой яростный шёпот.

Хмыкает, и лицо его при этом не выражает ни единой эмоции.

От нахлынувшей на меня безысходности хочется громко закричать.

– Мы не чужие… – повторяю я тихо.

Но это больше похоже на самовнушение.

Картер травит меня тяжёлым взглядом и в какой-то момент едва заметно отрицательно качает головой.

– Чужие, Мелроуз. Давно чужие…

Чужие…

Будто кислоту пустили по венам.

Что угодно, но только не это! Не это холодное равнодушие!

В горле битое стекло, на языке едкая горечь, и мне приходится приложить немало усилий для того, чтобы продолжить.

– Ты только и делаешь, что цепляешь меня. Я хочу знать почему.

Удивительно, но мои глаза сухи. Даже странно, что я до сих пор так стойко держусь.

– Тебе показалось, – тушит окурок в пепельнице и прячет руки в карманы спортивных шорт.

– Показалось…

Грустная улыбка – это единственное, что я могу выдать в ответ.

– Всё? Или что-то ещё? – намекает на то, что устал от этого диалога.

– Торопишься?

– Даже не представляешь как… – склоняет голову чуть влево.

Что ж, признаю, этот раунд ты выиграл, чемпион. Но проиграть раунд, не означает проиграть бой, верно?

– Ты стал таким надменным и заносчивым. Противно! – уже даже не пытаюсь себя контролировать.

– Иди проспись. От тебя разит алкоголем. Вот что противно, Онил, – пренебрежительно бросает он.

Не могу сказать, что конкретно меня добило: его деланное спокойствие или взгляд, выражающий откровенное разочарование и осуждение. Но уже в следующую секунду моему терпению и выдержке приходит конец.

Бросаюсь на Картера, и что есть мочи бью его. Зло. Остервенело… Наношу удары по лицу, корпусу, плечам. Дерусь в одностороннем порядке. Потому что он до какого-то момента снисходительно позволяет всё это, практически не защищаясь.

Совсем выбившись из сил, останавливаюсь. Волосы растрепались, в глазах застыли жгучие слёзы, а внутри… внутри медленно умирает израненная душа...

– Рехнулась? – дёрнув за предплечье, толкает меня к стене.

Разозлился. Задышал чаще. И глаза опасно сверкают, полыхая яростью.

Да. Давай, чёртова бесчувственная машина! Хочу, чтобы ты показал себя настоящего! 

Окончательно слетев с катушек, протягиваю руку и опускаю подрагивающие пальцы на его шею. Уловив смятение в карих глазах, не медля подаюсь вперёд, притягивая его к себе.

Рваный выдох – и я касаюсь своими губами его…

Так мечтала об этом, Боже…

Целую. Смело, страстно, исступлённо и вызывающе горячо.

Как же сильно я люблю тебя! Неужели ты не понимаешь! 

Провокационно прижимаюсь к нему всем телом, отчаянно желая стать ближе. Желая почувствовать, что, как и прежде, не безразлична…

Стискивает мою руку до боли, но на поцелуй не отвечает. И это, увы, красноречивее любых слов.

Рушатся иллюзии.

Рассыпаются в пыль.

Оставляя в груди лишь сквозную дыру.

Твой излюбленный нокаут… Очередная победа, Картер. Поздравляю…