Шрифт:
В висках стучит. Голова кружится, всё плывёт.
Отстраняюсь и, смутившись собственного позора, опускаю глаза в пол.
– Какого дьявола ты творишь, Онил? – осведомляется ледяным тоном, дёрнув за руку к себе.
– Хотела проверить, – отзываюсь я тихо.
Стыд: острый, мучительный, нестерпимый, заставляет щёки буквально гореть огнём.
– Проверила? – уточняет гневно, обжигая кожу горячим дыханием. – Иди давай отсюда!
Резко отпускает запястье, и я сразу же спешу последовать его совету, так и не взглянув больше ему в глаза.
– Онил, – зовёт сердито.
Беззвучно глотая водопадом хлынувшие слёзы, закусываю губу.
Не оборачиваюсь. Замираю и жду, когда он вонзит клинок мне в спину.
– В следующий раз, когда будешь не в себе, сделай одолжение, не беспокой меня.
Киваю и, болезненно поморщившись, бегу, не разбирая дороги.
Ступеньки. Коридор. Тёмное небо и яркая луна над головой. Я на верхней палубе, но где конкретно, понять не могу. Вокруг ни души. Похоже, время уже позднее...
Меня трясёт, а растерзанное в клочья сердце почему-то всё ещё гулко колотиться в груди.
Сажусь на пол, забиваясь в угол, и только там позволяю эмоциям найти выход.
Не ответил. Не ответил!
Какой стыд!
Какое унижение…
– Роуз.
Будучи во власти истерики, не сразу слышу того, кто ко мне обращается.
– Эй, Онил, что такое? Что с тобой?
Убираю ладони от зарёванного лица и некрасиво шмыгаю носом.
– Цветочек, ты чего?
Фокусирую взгляд на человеке, присевшем подле меня.
Ричи.
– Ты меня пугаешь, Роуз. Кто посмел тебя обидеть? – тревога в его голосе кажется такой искренней.
– Он… – только и получается сказать на выдохе.
Всклокоченный Исайя хмурится ещё больше, но с первого раза понимает, о ком я говорю.
– Давай-ка ты встанешь. Вооот так… – поднимает меня с пола и помогает дойти до пластмассового лежака. – Садись. Ты чего раздетая? С ума сошла?
– Плевать на холод, Исайя… – шепчу я безучастно.
– И ничего не плевать. Сейчас, погоди.
Парень возвращается уже через минуту. Походкой по диагонали и с тёплым пледом в руках.
– Укроем тебя как следует.
Укутывает меня одеялом как маленькую и присаживается рядышком.
– Ну что там у вас приключилось? – убирает чёлку со лба и внимательно всматривается в моё лицо.
– Он любит её, Ричи? Любит, да? – почти кричу. Хрипло, на разрыв.
– Роуз, – в его глазах читается жалость и сожаление.
– Любит, значит…
– Я не знаю. Наверное, – растерянно произносит блондин.
Снова накрывает. Слёзы катятся и катятся по щекам, а боль внутри меня настолько убийственна, что я хочу умереть.
Утонуть. Не слышать. Не видеть. Его… Её… Их всех!
– Не надо, не плачь, – Исайя и так, и эдак пытается меня успокоить. – Перестань, Роуз, пожалуйста. Прошу тебя.
Но я рыдаю лишь сильнее. Цепляюсь за его мятую рубашку и доверчиво прижимаюсь к плечу.
– Всё, всё, тише, – целует висок и поглаживает меня по спине.
– Разве мог он так легко забыть меня? Разве мог совсем остыть? Он такой… чужой… и холодный, – бессвязно бормочу я. – Какая-то… индифферентная… глыба льда.
– Роуз.
– Что мне делать? Что делать, Исайя? – робко заглядываю в его глаза.
– Зай…
– Мне так плохо. Хочу, чтобы и ему было плохо! – почти кричу.
Ричи тяжело вздыхает и почёсывает светлую макушку.
– Выпей.
– Нееет! – отмахиваюсь я, вспоминая колкие слова Лероя, сказанные по этому поводу.
– Тогда я сам.
Опрокидывает в себя порцию алкоголя и с грохотом опускает стакан на столик.
– Ты расскажешь о том, что между вами произошло?
– Он сделал мне больно, – отвечаю я уклончиво.
– И ты…
– Хочу проучить его.
Исайя задумчиво проводит пальцем по губам и хитро прищуривается.
– А ты готова к этому, Роуз? Сможешь показать им, что у тебя есть шипы?
– Твоя девчонка думает, что я на это неспособна, – горько усмехаюсь я.
– Онил, – заботливо берёт меня за руку. – Давай так. Я помогу тебе, а ты… поможешь мне.
Глава 36
ЭМБЕР
На протяжении двухдневного свадебного круиза меня не покидает странное чувство. Будто всем вокруг известно то, чего не знаю я...