– Одни проблемы от энтих магов! Куда смотрят Арры?

– Говорят – ждут, – тихо шепнули в ответ. – Гербов много – больше десятка… куда им против десяти кланов…

– И что? – подбоченилась торговка, которая отмеряла специи. – Так и терпеть что ли? Пока всех не пожгут? Приют пожгли! Лавки пожгли! Таверну на границе с ремесленным пожгли! Склады эвона и те пожгли! Чего ждать будем, пока рынок пожгут?!

– Да тихо ты, тихо…

– И почему Арры не выгонят магов?

– Не могут, – прошептали в ответ. – кланы ого-го…

– Так сколько можно простой люд притеснять… по утренней заре торговца сожгли… сколько ещё…

– Держи вора, держи! Держи вора!!! – раздалось с дальних рядов. Торговки рядом всполошились, выбежав из-за прилавков.

Мальчишка – невысокий, с хитрым рябым лицом и длинным хвостом с рыжими подпалинами, быстро уворачивался от погони, пролетел мимо, свистнул и, перевернув лоток со специями в сторону погони – мешочки взлетели в воздух – красная, серая, белая, черная пыль посыпалась вниз и…

– Пчхи… Пчхи…

Коста улучил момент – сунул в карман мешочек со специями и смахнул баночку с жирным кремом в руку…

– Держи его! Держи! Рыжее ворье!!!

– Береги глаза… Глаза береги!!!

– Перец!!!

– Изве-е-е-ерг!!!

… и рыжий тощийхвост мелькнул в ближайшем проулке. Только его и видели.

– Он не один! Видит Немес, не один! Тут много такого ворья! Ищите ещё мелких!!!

– Тут один сидел! Рядом!!!

Но Коста был уже далеко – бежал, спеша убраться с рынка, швыркая носом, и то и дело утирая слезящиеся от специй глаза.

Окраина, граница торгового квартала, проулки

Легкие горели.

Коста дышал с присвистом, через раз, жадно заглатывая сухой воздух, царапающий гортань, хрипел, утирал нос рукавом, поскальзываясь на поворотах – тубус то и дело норовил сползти с плеча.

Два дома, три. Четыре улицы и он – будет под мостом на окраине…

– Эге-гей! Эге-гей! Беги, тощий, беги!!!

– Чу, его! Чу!

В последний поворот он не вписался – перед низким домом дорога превратилась в лужу грязи с очистками, не высохшая с ночи. Коста замахал руками, пытаясь удержать равновесие, сапоги разъехались, и он больно шлепнулся, приложившись локтем, впечатавшись в угол ограды со всей дури.

– Лови его!

– Где он!

– Уходит! Подворотня! Давай туда! Поднажми!

– Вон он!!!! Лови его!!!

Кое-как встав, он похромал дальше, туда, куда и собирался изначально – узкий темный проулок, с низко нависающими перекрытиями соседних крыш, так низко, что почти образовывали коридор. Тупик, в который никто не ходил без нужды – слишком темные были места.

– Давай! Вон он!

– Червяк красный! Иди сюда!

Дохромав до стены – каменная кладка в три его роста – не перепрыгнуть, он развернулся к преследователям, и вытер мокрый нос, шмыгнув.

Псаков перец. Псаков рыжий придурок, который даже украсть нормально ничего не может. Псаковы твари, которые приняли его за другого и гнали сюда от самой рыночной подворотни. Гнали, хотя он ясно сказал им – это не он! Это не он устроил суматоху на рынке!

Коста дышал рвано с присвистом, и развернулся, стиснув кулаки, передвинув тубус за спину.

– Ну что, червяк, набегался?

Их было трое. Справных – все выше его на голову или две, сытых – явно сегодня шуканье на рынке удалось, и они подрезали не один кошель с фениксами у зазевавшихся служанок. Неказисто, но крепко одетые.

– Эт-т-то не я-я-я… – проскрипел Коста тихо. Он сказал им это уже дважды и проорал, как мог – ещё раз.

Это не он был на рынке. Точнее он был, но только молчал и слушал. Он не лез ни на чью территорию. И не собирался. И даже еды ему не надо.

– Ем в хр-р-раме…

– Не я, не я, – передразнил главный заводила, выступивший вперед – смуглый, крепко сбитый, с расцарапаными кулаками, и без двух пальцев на правой руке – значит “вор”, и его уже ловили. – На рынке был? Был! Это наш квартал и наш рынок! Хочешь работать – плати. Четыре пятых в общяк – одну часть себе оставляешь, за день вырученное. Таковы правила…

– Я-я-я не-е-е…

– Я-я-я… не-не-не… – заводила заржал. – Рот лучше не открывай. Плати, червь. С тем рыжим приютским недоноском наверняка в паре работаете, – цокнул он языком. – Не хорошо, без уважения работаете… но мы вас быстро научим, правда, парни?