Но как он должен это делать?

Последнее задание, которое ему дал перед смертью мастер он выполнил, и наставник обещал сказать, что делать дальше, но… не успел.

Каждую ночь он попадал в подземелья, каждую ночь он не мог найти выход, каждую ночь он отчетливо понимал, что должен что-то сделать, но не понимал, как…

Коста вздохнул, вытер лишнюю влагу с лица и полез обратно под лодку. Лис – сопел. Безмятежно, сладко и с присвистом, развалившись на всей подстилке разом, раскинув руки.

Коста отпихал его сторону, и устроился рядом, стянув мокрую рубаху в угол.

– Ну как… – сонно пробормотал пройдоха. – Успокоился? Теперь можно спать?

Коста угукнул.

Лис молчал недолго.

– Перестань думать… я прям слышу, как у тебя мозги ворочаются…спать мешаешь! Скажи, что не так… или перестань пыхтеть!

Коста обиженно засопел и затих.

– …а … если бы тебе надо было что-то спрятать…

– Что? – пройдоха развернулся к нему, приподнявшись на локте. – У тебя есть что-то ценное? Это большое? Где надо спрятать? Почему ты не сказал…

– Ащщщ, – Коста поднял глаза вверх и медленно выдохнул. – Просто спрятать, просто надо… вот например тут…под лодкой… если нужно было бы спрятать что-то ценное, но ничего нет… куда бы спрятал?

– Зарыл в песок, – пожал плечами Лис – синие тени пробежали полосой по лицу и стихли.

– А если песка нет… если… камень. Камень сверху, камень снизу, камень сбоку, кругом один камень, куда?

– А что надо прятать? – деловито уточнил Лис.

– …информацию…

– Свитки значит, – кивнул рыжий, задумавшись. – Да, в песок нельзя – испортятся… я бы… я бы накарябал!

– Что?

– Накарябал бы чем-нибудь острым. Перенес бы все со свитка на доски и потом замазал бы грязью, чтобы не видно было, – довольно улыбнулся Лис. – Пусть сколько хотят ищут – не найдут… Но я пишу плохо, а ты вообще – каллиграф… ты накрябал бы красиво-о-о, – вздохнул рыжий завистливо, переворачиваясь на бок, и взбивая траву под покрывалом под головой. – Всё, спим!

Рыжий давно сопел, а Коста сидел, ошеломленно замерев – мастер всегда был прав, он – полный идиот, сколько не пытайся, думать он не научился…

Накарябать. Написать. Каллиграф. У него двадцать уровней катакомб вниз. У него двадцать уровней сплошных стен и коридоров. “Заноза” тоже говорила “спрятать”, каки мастер… но он думал прятать, значит – положить… а можно – написать… Он может записать или зарисовать каждое из своих воспоминаний, которые не должны увидеть другие, он может…

Голова закружилась от предвкушения и перспектив.

– Аш…Ашш…Ашшш… – зачмокал во сне рыжий, улыбаясь. – Ашшш… Ашшшке… Ашшшке…

Ещё через пару дней он уступил.

Не сдался – нет. Уступил, решив проверить разные пути отхода из города. Чтобы добраться до Ашке перво-наперво нужно выбраться с побережья.

Но им не везло. Обоз, на который рассчитывал рыжий – он где – то наслушался, что они набирают юнцов на работу за проезд без оплаты – сгорел почти полностью. Как и почти все имущество двух торговцев – таверны на окраине, лавке, склады с товаром.

– Говорят, они ругали Арров и были недовольны поборами, – шепнул Лис угрюмо, наблюдая за тем, что осталось от строений.

Не повезло им и во втором обозе – после введения комендантского часа для каждого покидающего побережье и земли клана требовалась бумага, разрешающая выезд с четким указанием цели путешествия. У них таких свитков не было.

Коста мог бы подделать почерк, содержание, и оформление документов, всё, кроме печати Мастера, а они тянули только на учеников и подмастерьев.

– У-у-у – у… мы пропали… – гундел Лис. – У-у-у-у… мы умрем тут… скончаемся от старости… у-у-у-у… я никогда не доеду до Ашке и не попаду в труппу… у-у-у-у… предел лишиться такой звезды как я… у-у-у-у… в итоге нас поймают охотники за людьми и продадут на аукцион… или в гарем… у-у-у-у…

– Заткнись, – бросил Коста.

– У-у-у-у… ты бесчувственное бревно… у-у-у-у…

– Заткнись, я сказал. Я – думаю.

Думал Коста всю ночь и немного утра. Думал, сидя на песке и перебирая пальцами ракушки, светящиеся сине-зеленым светом. Слушал рокот волн, и следил за дождевыми тучами – как только запах воды окутает землю, польет мгновений через двадцать.

Думал. Перебирал. Считал. Вспоминал. Анализировал. Даже спорил сам с собой – тихо.

Когда небо позолотило песок, а зевающий Лис выполз из-под лодки, Коста уже безмятежно дремал, растянувшись на песке.