– Про господина Фу мастер помнит и так, – прошипел Кей.

– Господин Семнадцатый наставник… Господин начальник столичной труппы… У вас нет детей, есть преданные вассалы, – Кей указал на себя и попытался улыбнуться. – И…

– Три наложницы, – пробормотал Коста изучая три тонких браслета на запястье правой руки. – Я – догадался.

– Две, – поправил Кай. – Точнее было две наложницы и одна жена. Госпожа Фу здесь не живет, вы выслали её из резиденции и встречаетесь несколько раз за зиму только по официальным праздникам. Миль… ваша Первая наложница скончалась во время покушения на вас… две? – Кай обернулся, глядя на брата и тот утвердительно кивнул. – Две зимы назад. Сейчас у вас одна наложница, любимая, – выделил он это слово голосом, – и одна официальная жена. Вы отклоняете все брачные предложения.

– Прекрасно, – пробормотал Коста, откидывая голову назад и закрывая глаза. – Кай, подготовишь письменный отчет за эти десять зим.

– Все началось, когда вы вернулись с островов в последний раз – почти две декады назад, – перебил брата Кей. – Прочитайте письмо, сир. Мы останавливаем все, как можем – уже два дня, гора нераспечатанных писем в кабинете – но скоро нас просто перестанут слушать. Запуск новостного листа, который вы курируете назначен на ближайшие дни – если там не будет вас это вызовет слишком много вопросов… Вам нужно поставить подпись «допущено» – ваш почерк знают все, и выпуск не уйдет в печать без разрешения – так заведено, а если Предел останется без выпуска, последствия…

– Но самое главное, – Кай достал из кармана и протянул ему – свиток с печатью Арров лег Косте в руке – открытый.

– Это пришло вчера. Вас опять вызывают в клан Арр через декаду. Они никогда не вызывали вас так часто. Ни разу. Если… вы больше не можете прятать и стирать воспоминания – ваша личность этого не выдержит… Вам нужно вспомнить все, господин. Последовательно и полно. Начиная с того момента, когда было произведено первое ментальное вмешательство, когда вы первый раз начали убирать воспоминания в Щит. Если память выстроится в последовательную цепочку, есть надежда. Что… разрушение личности остановится.

– И вы придумаете, что делать, как всегда! – Добавил Кей с фанатичной верой в голосе.

– Мы два дня пытались найти Учителя Дэя, – тихо продолжил Кай, убедившись, что Коста прочитал письмо. – И нам это удалось только сегодня… он недалеко, будет в городе к ночи и – поможет.

– Мы вернем вам память, сир, – добавил Кей с надеждой. – Мы непременно вернем вам память.

Коста открыл письмо, когда братья оставили его одного в спальне. Он дал команду Кею принести все письма из кабинета – ответы нужно искать там, где это возможно.

Пергамент шуршал, он читал слова, написанные его рукой – медленно, иногда перечитывая дважды, чтобы понять.

«… если ты читаешь это письмо, значит Арры поймали меня… мы не справились… есть три варианта развития ситуации… немедленно найди Учителя Дэя… проверь глубину повреждений… используй данные…».

Коста закрыл письмо, сложив аккуратно, и затянул ленту. Вздохнул и – скомкал бумагу в один рваный комок.

Проверять ничего не нужно. Данные использовать он не может. В письме были указаны последовательные ключи доступа к уровням «щита», которые он начинал разрабатывать сам. К уровням, на которых хранились самые важные воспоминания, которые нужно было спрятать во что бы то ни стало.

Он не мог использовать свои собственные «ключи» по одной простой причине.

Он забыл. Как это делается.

Через шестьдесят мгновений

Эль-хаф, резиденция Адерим, спальня господина Фу

– Все готово, ты… тише… тише-тише-тише…

Коста очнулся рывком, как от предчувствия опасности. Скатился с кровати, прячась за спинку и смотрел, как высокий бородатый мужчина замер – из входе в комнату. Высокий, возраста Мастера, загорелый почти до черноты со странными волосами – черными, отросшими до плеч, с ослепительно белыми корнями…

Менталист? Что он делает здесь? Он должен быть у себя в доме, на острове… где Семи?

– Син… – бородатый мужик шагнул в комнату, пересекая порог и поднял вверх открытые ладони – безопасно, – … нет, не Син… Коста? Коста… послушай меня, слушай мой голос…

– Кто вы? – Собственный голос звучал слишком низко и слишком хрипло.

Коста попятился дальше и споткнулся, ударившись о кресло за спиной.

– Кто… я? Посмотри на свою левую руку, Коста… посмотри на свои пальцы… Руки – достояние каллиграфа… просто посмотри… – уговаривал его мужик, но Коста не отводил взгляда от двери – он не такой дурак, за спиной бородатого южанина маячили ещё двое черноволосых парней. – Я ухожу, – мужик сделал два медленных шага назад. – Выйду из комнаты и закрою за собой двери… Посмотри на свои руки, подойди к зеркалу, и спроси, сколько тебе зим… и сплети «стазис», если у тебя второй круг, ты не сможешь удержать плетения…

Дверь закрылась с тихим щелчком, Коста дышал рвано и загнанно, и через миг бросил короткий взгляд на руки… пальцы… это не его руки… кольцо на левой руке и печать клана… не снимается…

К зеркалу он прыгнул и – застыл. Изучая знакомое и при этом совершенно незнакомое лицо.

Его глаза, скулы, линия бровей, тонкий шрам у виска, которого не было, вертикальные морщины между бровей и… это был он – определенно, и определенно – не он совершенно. Лицу, которое отражалось в зеркале, было не шестнадцать зим. Не шестнадцать!!!