Он сможет. Сможет. Потому что у него нет выбора.

Коста закрыл глаза, выровнял дыхание и начал считать про себя.

Две декады назад

Октагон, Остров знаний

Его привезли на остров ночью, когда на небе уже зажглись первые звезды. Высадили на пирсе, отдали сумку с эликсирами и сказали: «Пятый дом – твой». Всё.

Коста долго щурился, пытаясь разглядеть что-то с полной темноте, провожая взглядом огни джонки, и, когда глаза привыкли к сумраку, осторожно пошел по мощеной дорожке вперед.

Комплекс впереди он увидел, когда поднялся на гору – перед ним, как на ладони, тусклым желтым теплом светились огни фонарей, и с десяток поменьше – по цепочке.

Восьмой Наставник, отправляя его со слугами, был краток – не было времени.

«Приедешь, заселишься, декаду тебя никто не должен трогать – таково правило для новичков. Пройдешь круг оценки знаний и навыков. Меньше говори, больше слушай. Вникай, запоминай». Коста тогда просто кивнул – голова пылала от жара, от того, что он столько времени провел под дождем, и плохо работала.

«И, – добавил Восьмой, помедлив и оглянувшись по сторонам. – Каждое твое слово и действие будет потом просмотрено и оценено. Слово Наставников – закон на острове. Ясно? Я вернусь через декаду и все объясню. Жетон – не теряй, без него не будет допуска ни в корпус, ни в столовую, ни в учебные классы – никуда. Не откроется ни одна дверь. Нет жетона – считай и тебя нет, – протянул Наставник Косте овальную сильно потертую бляшку, с выгравированным на ней номером – «шестнадцать». Коста натянул цепочку на шею, заправив внутрь рубахи – к печати Мастера Хо.

– Эликсиры для юного ученика, – Целитель клана Арров протянул две склянки с бурым содержимым и холщовый мешок. – Это на завтра – вечер и утро.

Коста кивнул, протягивая руку, но вмешался Восьмой Наставник.

– Ученик долгое время простоял под дождем, у него болит горло. Ему следует прописать «второй эликсир» в… четверной дозе, – выдал Восьмой. Целитель приподнял одну бровь и оглянулся на прикрытую дверь.

– Старший, при всем моем уважении, диаграмма не показала…

– Значит, следует проверить диаграмму ещё раз, – надавил Восьмой. – Это первый раз, когда мой ученик прибывает на Остров знаний без меня. Проверьте ещё раз.

– Слушаюсь, – целитель склонился в поклоне, белые пальцы мелькнули в воздухе и Коста снова залюбовался серебристыми линии, вспыхнувшими прямо перед ним, погасшими через миг. – Двойную дозу, – постановил целитель.

– Четверную, – сквозь зубы процедил Восьмой. – Вы – ошиблись. Проверьте ещё раз. Это – приказ.

– Слушаюсь, Старший.

Диаграмма вспыхнула ещё раз и Коста вообще не заметил никаких отличий от предыдущей.

– Господин самый Старший Наставник прав – четверная доза, – очень неохотно подтвердил Целитель. Развернулся, скрылся в задней каморке и вынес один фиал, наполовину наполненный голубоватым эликсиром. – Под вашу полную ответственность.

Восьмой торопливо кивнул в ответ.

– Четыре глотка, не больше и не меньше, – целитель протянул фиал и Коста выпил, зажмурившись – вкус холодил и одновременно ожег горло так, что запершило. – Из возможных побочных действий у этого эликсира… в такой дозировке… потеря голоса.

Коста непонимающе моргнул.

– Голос вернется дня через три, – успокоил его Целитель, и, обернувшись к Восьмому наставнику повторил, – под вашу полную ответственность.

Коста спотыкаясь, шел по тропинке на свет огней. Большие ворота оказались заперты, но ни колокольчиков, ни ручки, чтобы постучать не было – сплошная стена.

Очередная проверка?

Коста немного подумал, вытащил из-за пазухи жетон со своим номером и поднес к створкам. Двери вспыхнули по периметру мягким светом и ворота открылись перед ним, распахнувшись бесшумно.

Куда идти? Прямо? Направо? Налево?

Левую сторону большого комплекса он выбрал интуитивно – его просто потянуло туда, и – оказался прав. Пройдя ворота, строения и что-то напоминающее тренировочный плац, как у Вонгов, он оказался перед рядом домиков в неровный вьющийся ряд, и табличка, тускло освещенная фонарем на первом гласила – «Первый учебный дом».

Дождь зарядил, когда он почти добрался до своего – «пятого», обогнув дом, на котором висела табличка «Четвертый».