Шрифт:
До утра он не сомкнул глаз – только он, тьма и звезды. Ледяные и холодные. Которым тоже все равно – одни равнодушно светили с небес.
Когда кромка в окне окрасилась красно-розовым, Коста смог согнуть два пальца – первый раз за ночь.
Рассвет он встретил с совершенно сухими глазами.
– … и как прошла ночь? Жена порадовала тебя в постели? – голос за дверью заржал, задвижка щелкнула и Коста быстро опустил вниз ресницы, переставая разрабатывать руку. Смех оборвался сразу, сменившись отборной руганью.
Его дернули за ремни, пощупали штаны и… снова выругались.
– Где господин?! Где?!! – зарычал один из помощников.
– Должен был вернуться… и закончить к рассвету… но… наверное он отрубился после барака, мы закончили поздно и…
– Стоило уйти на ночь – один раз! Один! Знаешь ведь – напьется, он всегда напивается… нужно было тащить господина обратно…
– Так и тащил бы! – огрызнулся другой. – Тащил бы! Нет, мы спим дома в постели, а потом…
– Нас прикончат… – простонал первый. – Всех в смене… Вторая тройка давно под нашего господина плетет… Гнездо змей, а не целители…
– Заткнись, – зашипел второй. – Лучше подумай, что нам делать.
– Что делать, что делать? Уже рассвет!!! И этот, – Косту больно ткнули в плечо, – давно должен быть готов и в бараке… Им нужно двенадцать рабов!!! Где мы возьмем ещё евнуха? Да нас самих на помост отправят…
– Заткнись, я сказал. Дай подумать, – ремни на руках Косты начали быстро отвязывать.
– Сейчас явится другая смена, – ныл первый, – и они точно поймут…Что мы будем делать?! Что?!
– Да заткнешься ты или нет! – звук удара был глухим. – Ничего не будем делать, все уже сделано…
– Что…
– Отправим мальчишку так.
– А если проверят…
– Не проверят, – огрызнулся второй. – Штаны никто не щупает. Наше дело поставить и доставить, а как продано – права переходят к новому хозяину. Купчая на руках – не наши проблемы…
– Скажут, товар не качественный… найдут нас…
– Не найдут… я сменю метки в записях…
– А если он очнется и заговорит?
– Не заговорит. Наложим плетения тишины, чтобы хватило – будет молчать до вечера, а там торги уже пройдут. Вольем в него успокоительных и будет тих и послушен.
– Он горит, – чья-то рука коснулась лба Косты. – Ему больше зелий точно можно… сдохнет…
– Сдохнет, да не сейчас… главное, чтобы дожил до торгов и дошел своими ногами – всё!
– Но…
– Работай я сказал, отвязывай, я пока наложу плетения…
Косту привели в чувство перед тем, как снять со стола – влили ещё один эликсир, от которого как будто пожар вспыхнул внутри, и ещё один – и от второго даже моргать хотелось медленнее.
– Веди себя тихо, – посоветовал ему один из помощников. – Откроешь рот потом – умрешь… разбираться не будут. Понял – моргни.
Коста медленно опустил ресницы.
– Считай, что этой ночью боги на твоей стороне, – хохотнул второй. – Хотя, как посмотреть…
– Тащи его…
Косту привели не в барак – он еле перебирал ногами, а в клетку, где на скамьях, привалившись к стенкам, уже сидели мальчишки. Его запихали внутрь, оправили халат, и толкнули на сиденье.
– Чего так долго? Смерти захотели?! Вы должны были последнего привести ещё вчера! Сказано же было – двенадцать! Двенадцать! А здесь одиннадцать евнухов! Вы что считать разучились? Так я вас научу, – возмущался рядом визгливый голос. Толстяк, в синих одеждах, расшитых по подолу золотом, всплескивал руками.
– Вчера была драка в третьем бараке, всю ночь на ногах, просто не успели, – оправдывался тот, кто накладывал на Косту плетения тишины. – Не ори…
– Не ори? Не ори?! Да знаешь, что с вами сделают, если не досчитаются хоть одного… это же клановый заказ! Кла-но-вый! И чего он такой вялый? Как я его поведу?
– Буйный он, – вклинился другой. – Вот и утихомирили, да плетения наложили, чтобы на торгах ничего не испортил, а то как начнет бузить…
– Буйный? – визгливо переспросил голос. – А что других не было?
– Какого нашли… и не все жаждут, – помощник похлопал себя по штанам спереди и глумливо ухмыльнулся.
– Не все?! – возмутился толстяк, мгновенно покраснев. – Не все??!!! – визг достиг такой силы, что заложило уши. – Это ты что хочешь сказать этим, а?!
– Нет, ничего, – замахал помощник руками, отступая назад.
– Нет, ты хотел сказать, – наступал толстяк, напирая пузом. – Хотел!!! Хотел сказать, что я не мужчина, да?! Хотел сказать, что эти два кожаных мешочка делают вас мужчинами?! Хотел сказать, что я – хуже?!! Ах ты тварь…