Часть вторая

Путь к храму

I. ЛИШНИЕ БОБЫ И СУШЕНЫЕ ФИГИ

– Всегда мне было жаль расставаться с сотрудниками, подающими надежды.
– Елизаров поднял стакан, и все затихли, внимая начальственному тосту. Остается только надеяться, что для Сергея Васильевича пребывание в нашем отделе бесследно не прошло и куда бы его ни закинула судьба, он будет вспоминать о нас с теплотой.

– Да уж, Серега, выйдешь в люди, не забывай о нас, грешных, - поддержал шефа Ямпольский, привстал и потянулся чокаться с виновником торжества.

Организованный прямо в кабинете Елизарова на скорую руку сабантуйчик был посвящен увольнению из милицейских рядов Гущина-младшего. Интересы государства требовали от лейтенанта скорейшего вступления в должность заместителя генерального менеджера парижской штаб-квартиры корпорации "Национальное оружие". Елизаров благосклонно согласился отметить легким возлиянием эту отставку - вообще-то не в его правилах было пить с подчиненными, но в последнее время он все реже придерживался своих правил.

Импровизированная пьянка продолжалась около часа, после чего Сергей Гущин откланялся, пожелав своим бывшим руководителям всех возможных благ.

– Чемоданы укладывать пошел.
– Ямпольский бросил окурок в банку, на дне которой оставался маринад. Окурок противно зашипел.
– Видали, морда какая? Аж светится от счастья морда! Хорошо быть сыном такого папы.

– Завидуешь?
– усмехнулся Елизаров.

– Констатирую, - вздохнул Ямпольский.
– Констатирую неизменность оснований бытия. То есть у кого папа - тот едет в Париж... Кому вершки, а кому - корешки. Ничего никогда не меняется.

– Да ладно тебе, - заметил Елизаров, смакуя остатки белого "Баккарди" прощального подарка лейтенанта.
– Он, в сущности, неплохой парень...

– Да я что? Я - ничего, - пожал плечами Ямпольский.
– Я, напротив, очень рад, что ему так везет. Кому-то же должно везти? Э... смотрите-ка! Забыл... Догнать, что ли?

Майор взял с подоконника книгу в глянцевом переплете с изображенным на обложке окровавленным топором.

– Авторский экземпляр, - сказал он с уважением, прочтя надпись на титульной странице.
– Подарок! Это он из издательства приволок... Так догнать?

– Да брось ты!
– махнул рукой Елизаров.
– Зачем она ему? Французов пугать?

Ямпольский раскрыл книгу наугад, пробежал глазами несколько абзацев и, улыбнувшись, сказал:

– Экий кровожадный народ эти писатели!

– Сам не хочешь попробовать?
– спросил Елизаров.

– Я так не смогу, - ухмыльнулся майор.
– Языком не владею!

– Языком? Ну, это несложно! Знаешь байку про испанский язык?

– Нет.

– Собрались работяги поддать. Под стакан один и заявляет: "Я по-испански говорить могу". Остальные просят продемонстрировать. "Вы что, мне не верите?" - "Верим, но хотелось бы послушать". Он задумывается, напрягается, хлопает еще стакан и наконец выпаливает: "Пошел на хер, Антонио!"

– Ну что ж, Владимир Владимирович, таким сленгом мы с вами неплохо владеем. Давайте на пару в писатели, а? Как братья Гримм? Материалов вон полный сейф...

– А не боишься?

– Это вы про "Ареса"? Ну... там совсем другое дело. Таких писателей, Ямпольский потряс книжкой, - никто убивать не будет. Такие сами кого хошь замочат!

– Ну-ка, давай подарок прикончим.
– Елизаров разлил по стаканам остатки "Баккарди".
– Кстати, Марину давно не видел?

– Встречал на прошлой неделе.

– Все клинья подбиваешь?

– Да где уж мне... По вашему делу.

– А сам - уже сторона?

Ямпольский допил ром, пожевал кусочек жирной ветчины.

– Все эти игрушки в заговоры - детская забава, - заметил майор.
– После шумной отставки известного лица весь материал, который достала Марина, ничего не стоит. "Национальный легион" - просто пугало огородное. Даже газетной сенсации не получилось.

– И дело по Дмитровке закрыто, - поддакнул Елизаров.

– Честно говоря, - продолжал Ямпольский.
– Я толком не пойму, зачем вы для Маринки стараетесь?

Человека из зоны вынуть всегда непросто...

– Непросто, - согласился полковник.
– Но вопервых - я обещал, значит, надо выполнять, а вовторых - ошибаешься ты, Витя, те пленки, что Волконская накрутила, еще нам пригодятся.

– Вам, конечно, виднее, - пожал плечами майор.
– Вам почему-то всегда бывает виднее...

От метро до дома Елизаров решил пройтись пешком, дабы пары "Баккарди" окончательно растворились в прохладном и влажном вечернем воздухе.

Неторопливо шагая по почти пустынной улице, он предавался вялым размышлениям, пытаясь связать последние события в более или менее правдоподобную версию.