– И в Минфине мы своих людей потеряли!
– горестно воскликнул один из гостей.

– Да, не выдержал Адамович!
– кивнул Алферов.

сооружая сэндвич с кижучем.
– Столько лет благородного молчания и-на тебе. В самый неподходящий момент.

– Книжка эта проклятая его сломала...

– Да уж. Решил чистосердечным душу облегчить.

Да по-современному, как сейчас водится - через прессу. Все каналы финансирования разом сдал. Боюсь, "Союз ветеранов" вообще прикрыть придется.

– Херовые из генералов политики!
– подвел грустное резюме генерал-полковник.
– Не умеем под ковром воевать. Теперь остается молчать в тряпочку.

И ждать.

– Чего ждать?

– А когда на пенсию пригласят. Варенье варить будешь. Яблочное...

...Вялый и бесполезный этот разговор продолжался еще часа полтора. Потом участники "отставных поминок", как назвал эту встречу Гущин, стали потихоньку разъезжаться. Только Алферов решил задержаться в Черноголовке перебрал слегка, а приехал без шофера. Хозяин любезно согласился приютить на ночь бывшего сослуживца, и, проводив остальных гостей, генералы уединились в рабочем кабинете среди образцов продукции фирмы "Kettler".

– Что, Василий Николаевич, - спросил Алферов, проведя ладонью по сиденью велотренажера и стряхнув с руки пыль, - забросил спорт-то, а?

Гущин равнодушно махнул рукой, устало опустился в кресло, вытянул ноги.

– Выпить хочешь?
– спросил он.

– Не... Не буду больше сегодня, - ответил Алферов.
– Сердчишко что-то пошаливает последнее время.

– Рановато, пожалуй. Пятый десяток недавно только разменял?

– Заботы, Василий Николаевич, заботы. Весь в трудах...

– Да... Труды! Все труды теперь - коту под хвост!
– вернулся Гущин к болезненной теме.
– Что же делать-то, а?

– Стратег правильно сказал - ждать, - пожал плечами Алферов.
– Что еще делать? Следующие выборы все расставят на свои места.

– Чушь это!
– взбеленился Гущин.
– Чушь собачья! С чем к этим вашим следующим выборам придем? И так уже ничего не осталось! Заводы стоят, от НИИ и КБ одни названия сохранились. Все новые разработки заморожены, пробавляемся грошовыми модернизациями, зарубежные заказы теряем один за другим... Выборы! Демократами какими стали! Дерьмо... Всей демократии хватило только на то, чтобы остатки нефти отсасывать и кредиты копеечные по карманам рассовывать. В Чечне показали "несокрушимую и легендарную" в расцвете реформ, нечего сказать! O.-.....сь по самые уши.

Алферов промолчал. Что толку обсуждать очевидные вещи?

– Слушай, я все же выпью!
– сказал Гущин, вытирая платком покрасневший лоб.
– Ты как знаешь, а я глотну. Все как-то легче становится...

Он встал и подошел к бару. Осмотрел бутылки.

– Ишь ты!
– удивился Василий Николаевич.
– У всех - сердце, а коньяк сожрали! "Мяукофф" сожрали, а "Метаксу" оставили, губа не дура у сердечников! Черт, даже не "Метакса". А... Это Володька Елизаров в июне еще привозил. Будешь?

Алферов отрицательно покачал головой.

– Какие коньяки у нас раньше были!
– мечтательно воскликнул Гущин, наливая в широкий стакан светлый "Aleksader".
– Я больше всех грузинские уважал. "Энисели"! Сто очков вперед какомунибудь "Мартелю"!

Он залпом махнул стакан, помахал ладонью у рта, пососал ломтик лимона.

– Въехал грека раком в реку...
– сморщившись, прокомментировал отставной генерал качество напитка, созданного в солнечной Элладе. Елизаров тогда насчет книжки этой приезжал. "Слуги Ареса".

– Дела давно минувших дней...

– Да?
– Гущин цепко посмотрел на гостя.
– Не совсем, Слава, не совсем.

– Дело закрыто, - напомнил Алферов.
– Да и об остальном тогда договорились.

– Да хрен с ним, с делом. Появилась у меня одна мыслишка...

– Слушаю вас, Василий Николаевич. Вы же знаете, я всегда вас слушаю с удовольствием.

– Спасибо. Для начала скажем так - в политической игре мы облажались с ног до головы. Не потерял еще?

– Что?

– Удовольствия? Нет? Молодец! Тогда спрошу дальше. Возможен ли в настоящий момент силовой вариант?

– Ну, в принципе не исключен...

– Ошибка! Именно в принципе исключен. По двум причинам. Первая - сил мало, вторая - не дай Бог успех, тогда политическая и экономическая блокада и, следовательно, полностью отдаем мировой рынок оружия конкурентам. Так что "второй Кеннеди" здесь нужен только новым большевикам, но ни в коем случае не нам.

– И так хорошо, и так - хорошо...
– уныло протянул Алферов.

– Итак, существует два пути к власти. Через выборы или путем переворота с последующим разгибом, хе-хе... Но есть еще один путь. Третий путь! Причем возможен он только в этой стране. Как нас Тетчер называла-то? "Верхняя Вольта с ракетами"? Очень образно, не откажешь... Что ж, "третьей силы" у нас не получилось, зато появляется третий путь...