Я перестала дышать, ожидая, что в любую секунду он может нанести удар и лишить меня жизни. Показалось, что пространство вокруг меня стало вязким, а воздух липким. Невыносимо тяжелым.

— Я сделал то, что должен, — Сато ни капельки не раскаялся в содеянном. Более того, мне показалось, что он хочет перенести весь гнев главного на себя. Это у него мало получалось.

Дамиан обратил на меня обезумевший от потери взгляд. Я поняла, что он не остановится. Резким движением он сорвал с меня кровавую слезу. Не успев среагировать должным образом, зажмурилась, ожидая неминуемой гибели. Но ничего не происходило.

— С этим артефактом я смогу стать человеком, — начал свое откровение вампир. — Тогда я, наконец, почувствую на себе любовь создателя.

Похоже, что он сошел с ума. Иного объяснения его желаниям у меня не нашлось.

— Став им, ты потеряешь всё и поймёшь страшную тайну, — выпалил Сато. — Создатель давно покинул свое творение, оставив людей уничтожать всё вокруг.

Я не понимала, о чем они говорят. То ли это их видение нашего мира, то ли это разговор о вере. Но спросить их об этом не могла.

— Ложь! — прервал его Дамиан, сжимая цепочку, на которой болталась слеза. — Я должен сам со всем убедиться.

Вспомнив инструкцию к кровавому ритуалу, поморщилась. Неужели он и правду готов пойти на такое.

— Что теперь будет со мной? — пискнула, будучи по-прежнему привязанная ремнями к столу. — Может, выпустите меня?

Ко мне подошёл, до этого времени где-то тихо сидевший в углу Кириан. Посветив в глаза фонариком и посчитав пульс, пожал плечами.

Сато притих у себя, а Дамиан любовался алым сиянием артефакта. Я ждала, что в какой-то момент он выпучит глаза и скажет: «моя прелесть». Но этого не происходило. Айболит ещё несколько минут трогал мое тело и бормоча:

— Интересный случай, — ушел записывать.

Дамиан вернул взгляд на меня и уже хотел что-то сказать. Даже рот открыл, но в тот же миг, кровавая слеза рассыпалась на сотни тысяч крохотных сверкающих песчинок. Собравшись в небольшое облако пыли, они ринулись ко мне как осиный рой. Зависнув над грудью на доли секунд, они впитались под кожу.

Я прибывала в том же недоумении.

«Как, вообще, такое могло произойти? Артефакт на самом деле не то, чем является? Что происходит? Что теперь со мной будет?» — вопросы взорвались в моей голове фейерверком.

Медленно проваливаясь во тьму, услышала грохот и крик. Последняя ниточка, связывающая меня с тем миром, оборвалась.

Чувство неизбежного конца накрыло с головой.

——

[1]So cry my mane. No matter what I won't leave the stage, never ever. All thanks to you. No matter if this grim world ends. — Так, плачь мое имя. Неважно что, я не покину сцену никогда. Всё благодаря тебе. Неважно закончится ли этот мрачный мир.

Даже после смерти мне не грозило спокойствие. Громко визжа, я свалилась на белый песок в своих экстравагантных тряпочках. Сначала подумала, что, наконец, оказалась на пляже в Австралии. Бондай Бич был моей мечтой с тех самых пор, как я начала работать в турагентстве. Вдали виднелись сёрфингисты, оседлавшие чистейшие волны.

Мираж растаял, когда, вытянув руку и пройдя пару шагов, я наткнулась на стеклянную преграду. За ней клубилась тьма и больше ничего. Я оказалась в западне. В диаметре десяти шагов стояла преграда, выбраться из которой я не могла. Взглянув вверх увидела как из центра тонкой струйкой сыпется песок. Пол он уже успел покрыть обильно. Я утопала по щиколотку.

Ощутив себя живее всех живых, закричала:

— Помогите! Здесь есть кто-нибудь?

— Есть, — прошипело по-змеиному сбоку, и я резко оглянулась. За стеклом действительно ползало пресмыкающееся, длинное и в меру упитанное.

— Сат… Сата…на, — заикаясь, выдала первое логическое объяснение того, что змея разговаривает. Хотя, может, я змееуст, но что-то шрама на лбу у меня не просматривается, да и нос пока не отвалился.

— У меня много имён, — прошипело зелёное, с красными пятнами, нечто мне в ответ. Он выглядел так несуразно, что можно было принять его за игрушку и магазина приколов. — А ты моя оболочка.

— Вот ещё, — я поняла, что это, должно быть, лимб и меня будут испытывать на прочность. Но всё же вариант с галлюцинациями, пока не убирала в дальнюю полку. — Найди кого-нибудь другого. Тебе и змеёй вполне мило. Зеленый тебя стройнит.

— Молчать! — рявкнул он. Голос явно слышался мужской, поэтому я окрестила его самцом, а не самочкой. Так проще воспринимать окружающую действительность. — Как так вышло, что у оболочки появилась душа?

— А мне почём знать? — нахмурилась, совершенно не понимая к чему он ведёт.