Шрифт:
Ник проворно вскрыл ножичком из слоновой кости конверт.
«Милостивый государь Николай Александрович,
Не обессудьте, не могу уделить Вам должного внимания. Но вот сегодня вечером моя супруга, Мария Яковлевна, собирается в одно общество, которое может быть Вам полезным, где играют раз в месяц по вечерам в бостон. Это недалеко. На улице Петра Великого. Если Вы любите сию игру, то сделайте одолжение, сопроводите ее. В случае Вашего согласия фаэтон будет ждать Вас на Хлебной площади в 7 вечера.
Ваше решение передайте на словах с посыльным.
Ваш Сергей Васильевич».«Так, так, так, — думал Ник, — кто же там может быть такой, что Сергей Васильевич полагает, что мне нужно быть обязательно. Интересно.»
Петрус терпеливо стоял рядом. Ник поднял голову от письма и сказал:
— Передай посыльному, что я с радостью буду сопровождать сегодня вечером супругу Сергея Васильевича. То есть скажи так. Граф де-Кефед-Ганзен будет счастлив сопровождать супругу правителя канцелярии тифлисского губернатора. И пусть он передаст слово в слово.
И про себя подумал: «Кто еще должен узнать об этом? Хорошо бы и за этим посыльным установить слежку. Да за всем не уследишь».
Где-то без десяти минут семь тщательно одетый, свежевыбритый и благоухающий Ник вышел из дома. На Хлебной площади стоял нарядный фаэтон, обитый изнутри лиловым шелком, с молодым фаэтонщиком, который важно поклонился Нику. Ник сел и фаэтон тронулся вверх по улице. Не прошло и десяти минут, как фаэтон остановился у дома под номером 12 на улице Паскевича. У ворот ждала служанка, которая завидев фаэтон, стремглав бросилась в дом. Через пару минут из дома появилась молодая дама. Ник вышел из фаэтона и поцеловал ей руку, сделав вид, что они уже знакомы. Нисколько не смущаясь, дама оперлась на его руку и сказала звонким голосом так, будто они только вчера еще встречались:
— Как это мило с вашей стороны, любезный Николай Александрович, сопровождать меня сегодня. Сергей Васильевич так занят.
При этом она сделала круглые глаза. Было очевидно, что молодой даме это маленькое приключение доставляет удовольствие.
Ник поклонился и в свою очередь сказал:
— Всегда к вашим услугам, дорогая Мария Яковлевна.
Затем он усадил даму в фаэтон и они покатили на Петра Великого. Это было совсем близко, буквально в пяти минутах. Пока они ехали, Мария Яковлевна шепотом деловито, но немного сумбурно, рассказала о хозяевах дома, куда они направлялись:
— Там будет пожилая дама, Катерина Акакиевна, она большая мастерица играть в бостон. Так вот, Сергей Васильевич велел передать вам, что вы должны ей обязательно проиграть. Но так, чтобы она ничего не заподозрила. Вам нужно привлечь к себе ее внимание. Она всюду вхожа и любит покровительствовать молодым людям. Дружба с ней облегчит вашу задачу. Сергей Васильевич велел передать вам золотые монеты, Катерина Акакиевна на ассигнации не играет. Все это вам оплачивает ведомство, — продолжала шептать Мария Яковлевна, уловив протестующий жест Ника и не давая ему вставить ни слова. — Да, дом-то, хозяйка его, баронесса Елизавета Дмитриевна…
В этот момент фаэтон остановился и Нику, не дослушав, надо было вылезать и подавать руку Марии Яковлевне. Краем глаза он заметил, что у трехэтажного серого дома со стрельчатыми высокими окнами, где остановился фаэтон и куда они направлялись, крутится мальчуган с папиросным лотком на шее.
Войдя в дом, они увидели направляющуюся к ним улыбающуюся пожилую даму.
— Елизавета Дмитриевна, позвольте вам представить, граф Николай Александрович де-Кефед-Ганзен, ученый-этнограф из Петербурга, — защебетала Мария Яковлевна.
— Очень приятно, люблю видеть у себя новые лица. А сегодня у меня еще один новый гость. Тоже ученый, лингвист. Он мой сосед, да только редко бывает в Тифлисе. Сейчас его привело в Тифлис печальное событие, не стало его матушки и моей сердечной приятельницы. Позвольте вас познакомить, — и Елизавета Дмитриевна подвела Ника к стоящему у окна господину.
— Иван Александрович, — окликнула она.
Человек у окна повернулся на зов и Ник увидел того, за которым охотился Кикодзе, которого он приметил в чайхане и полагал, что тот охотится за ним. Ник остолбенел. «Надо же, неспроста Гапаронэ тут крутился!» — подумал он.
А Елизавета Дмитриевна продолжала:
— Иван Александрович князь Аргутинский, так его зовут в России, а на самом-то деле он французский дворянин Бодуэн де Куртенэ, а родом-то они, род Куртэне, из Фландрии. Иван Александрович большой путешественник, много жил в Индостане, владеет санскритом, да чего ж все я говорю, вы уж сами, оставляю вас, пойдемте, Мария Яковлевна, в наш дамский салон. А мужчины могут уже направиться в «карточный» салон, там началась уже игра.
И она указала веером на дверь, возле которой стоял лакей в ливрее. Иван Александрович вежливо пропустил вперед Ника и они прошли в салон, оклеенный красными французскими обоями, где мужчины, любители бостона, и пожилые дамы уже расположились за карточными столами. Там же теснились молодые люди, которые не играли в карты, а стремились всеми правдами и неправдами проникнуть во второй салон, где сидела баронесса с молодыми дамами, не игравшими в карты. Баронесса, очень любившая бостон, не хотела бросать гостей вначале вечера, зная, что увлекшись игрой уже не сможет уделить должного внимания не играющим гостям. А там, во втором салоне, делались многие дела — заводились нужные знакомства, обговаривались важные договоры, устраивались матримониальные партии.