Заново загоревшись идеей мести, Саннетт, преследуемая вспышками фотокамер телефонов, вызвала такси, которое в короткие сроки доставило её до модной новостройки в элитном районе города. Водитель — таксист, молодой прыщеватый парнишка, по-видимому, студент, к вящему ужасу Сони слушал шансон. Она с лёгкой грустинкой в глазах припоминала, что в машине мистера Басса, более уютной и даже чуточку родной, всю дорогу до клуба играли ненавязчивые растаманские мелодии.

Водитель строил ей глазки, но она этого даже не замечала, мысленно представляя, как, словно ярый сподвижник движухи против пиратства, она один за другим ломает на мелкие кусочки диски, кассеты, флешки — любые носители, на которых имеются записи исполнителей блатных хитов.

Дорога заняла от силы десять минут, а в это время Артём Охренчик принимал гостей, то есть гостя.

Все ещё злой после вчерашнего (даже многочасовая тренировка с командой не помогла расслабиться и скинуть со своих плеч оковы злости), он то и дело поглядывал на дисплей мобильного телефона. В чудеса он давно не верил, но хрупкая надежда, что позвонит его малышка, жила в его сердце. Вообще, как он сам заметил, после встречи с ней он на самом деле стал больше верить в лучшее, да и в целом — просто верить. Если раньше его чувства, строго ограниченные, умещались в рамках танцев, то сейчас он стал гораздо уязвимее.

— Привет, родственник! — с порога поздоровался с хозяином квартиры Егор, освободившийся и сумевший выбраться к интересующему его индивиду только к вечеру.

— И тебе здравствуй, женишок, — иронично поддел его в ответ Шер, пожимая протянутую ладонь.

— В нашем городе есть понятие конфиденциальности? — вроде бы и не расстроившись, но всё же безрадостно и несколько обречённо поинтересовался Матвеев, который сам о своей женитьбе узнал лишь вчера поздней ночью.

Артём, уже ознакомленный с последними сплетнями (спасибо фанкиманам), лишь пожал плечами, пропуская гостя в квартиру:

— О чём ты вообще?

— Ну, например, о том, что о твоей женитьбе знают единицы, а о моей, заметь, ещё только планируемой, трещит весь город.

— Так уж и весь?

— А то. Меня уже даже ваш местный клерк Мартин поздравил.

Это было неоспоримым аргументом, так что Шеру не оставалось ничего другого, как согласиться:

— Да, ты теперь местная звездень. Даже братца моего затмеваешь, — услышав об Оливере, Егор поморщился, что не укрылось от глаз внимательного Артёма. — Он, кстати, с Соней встречается.

— Знаю. Но Сонька — девочка умная и сильная. Глупостей делать не будет, — к тому же он знал, что их отношения не настоящие, и Соне звезда не нравится от слова «совсем».

— Все мы глупы…

— Да она скорее сама доведёт его до клиники.

— В этом ты прав. Хотя к чему ты обо всём этом?

Шер удобно развалился на диване, Егор пристроился в кресле, и они наблюдали каждый из своего «окопа» за действиями другого. Артём в чёрной футболке, а Егор в белой, как два полководца воюющих армий, которые сами, несмотря на то, что конкурировали «пешками», были как бы даже дружными «королями».

Хороший блондинистый мальчик Артёмка с голубыми глазами VS тёмно-русоволосый сосредоточенный, как главарь сицилийской мафии, Матв. Они словно поменялись ролями, но это было лишь внешне. Внутри же каждый из них оставался самим собой.

— К чему? — задумчиво протянул брат Лены, теребя пальцами обшивку кресла. — А-то ты не знаешь как бы…

Шер знал. А потому опасения сероглазого (точно как у его малышки) кретина считал напускными.

— Ты, кажется, перегибаешь.

— Перегибаю? — вздёрнул брови вверх Егор.

— Да, Матв, — не испугался ни его тона, ни взгляда Шер. Он вообще не из пугливых.

— Человек умер, Артём! — казалось, его голос звенит подобно люстре из тысячи хрустальных элементов, шатающейся на ветру.

— Все умирают, — хмыкнул Шеридан. — Это закон природы. Циркуляция и прочая лабудень. Не мне посвящать тебя в основы биологии.

Не слушая его, Егор очень громко, пытаясь перекричать, заговорил о больном:

— Из-за него умер!

Охренчику последние слова резанули по уху, придясь не по душе. Он вскочил на ноги, машинально достал из кармана джинсов телефон, вновь автоматически промониторил его на наличие звонков/сообщений от Лены, но их не было. Хотя Шер не сразу сумел сфокусировать зрение, на его глазах образовалась пелена — Егор не имеет права судить человека со своего места. Откуда ему вообще знать, насколько тяжёлым был этот период жизни для самого Оливера.

— И он никогда об этом не забудет, поверь, — разделяя слова, словно смачно их выплёвывая, проговорил Артём, а затем направился на кухню освежиться.

Человеком он был эмоциональным, даже чересчур.

— Очень на это надеюсь, — надломленным голосом пожелал парень, сверля спину делавшего вид, что роется в огромном холодильнике, татуированного новоявленного родственника. — Но я не о нём пришёл поговорить.

— Я весь — внимание, — кинул на него заинтересованный взгляд Шер, вытащив порядком охлаждённое лицо из недр холодильника.