— Что угодно сделаешь? Прям что угодно.

— Угу, — киваю.

Ногами перебираю и сажусь поудобнее. Он пялится на меня, плодоядно и замученно как-то. Господи, что за день. Что произошло.

— Трахарем не буду и парнишей каким-то же. Ты — моя, ты помнишь? Я застолбил тебя.

— Конечно, твоя, — веселюсь я и покачиваю головой, вздыхая, — не сомневайся. Куда я денусь?

Кулак рыскает взором и по мне, и по комнате. Словно ищет ответ какой-то.

— Говори всем, что мы вместе реально. Что невеста моя. А я жених твой. Как официально, замужем скоро будешь. Только без фокусов твоих — говори, чтобы всем все понятно было.

Наверно, минуты три добрых втыкаю в мужчину, что не хочет отношений, но хочет, чтобы все думали у нас женитьба на носу.

Я как бы готова была ко многому, но…

Мандраж скручивает солнечное сплетение, и по руках тремором катится. Так погано себя чувствуешь, когда не ела очень долго и организм стресс как сейсмический бум выдает.

Чтобы тебе понятно стало. Что беда в мясной избушке твоей.

— Хорошо, — выдавливаю кое-как. — Но других вариантов нет?

— А чей этот плох, а? — Во все глаза гляжу, как он во вдохах бесшумно заходится. Фигачит грудная клетка будто дефибриллятор у него не видимый там. — Всем понятно все будет. Ты только что сказала, что никуда не денешься. Ты врешь опять что ли?

— Я не вру, — поднимаю голос до максимальной отметки, но чтобы половину улицы не разбудить. — Я просто…Понимаю, что тебе-то плевать, как там другие думают. Но надо мной же все будут смеяться потом.

— Потом, — прищуривается вновь, — что еще за потом? И кто это смеяться посмеет?

— Потом, как ты уедешь, Вася, — смеюсь и слезу смахиваю, оказывается, — а я «невестой» останусь. Вечной. Да мне плевать на замужество, но… почему я должна дурой себя выставлять?

Он замирает, и обездвиженность эта мне знакома. Как тогда на парковке, когда он повторял… Когда обнаружил, что меня….

— Алиса, — гневно ноздри у него расходятся, — а ну иди сюда. Сюда ползи. Сейчас же.

Я и впрямь ползу, потому что страшно за него становится. С ним что-то случилось. Я уже научилась Кулака как книгу читать. Здесь творится что-то мне непонятное.

— Ты меня из города опять планируешь выбросить? — басит он такими низами, что звуки еле в слова складываются. — Опять?

— С чего ты вообще все это берешь!

Вместо рук, он меня за коленки хватает и держит, как за два набалдашника. Дикий, глупый боров!

— Так чего тебе невестой оставаться? Куда «уехать» меня собралась?

— Ты соображаешь, что ты говоришь? Люди женятся потом.

Его искреннее замешательство меня в другое измерение отправляет. Что, что здесь происходит! Что он несет! Невеста, выставишь из города! От обиды у меня каждый атом расплющивает и, кажется, что я в пространстве весь город занимаю.

— И что? Чего люди женятся?

— Не знаю! Потому что вместе хотят быть. Надо вместе если им быть.

Ну все, разозлилась я. Ненавижу! Я не хочу быть злюкой. Пусть он будет!

— Так в чем проблема, я не въезжаю тут. Ты же никуда не денешься, ты сама сказала. Что нужно будет для того, чтобы пожениться?

Смотрю в него. Последний состав мыслительного поезда в моих мозгах до перрона доходит. В тумане, конечно, еще вагон.

Кулак реально не въезжает.

Может, даже, и не думает издеваться.

Он не понимает, как это все работает.

У него ограниченная социальная адаптация. В чем-то великолепно шарит, а в чем-то вообще по нулям. Особенно когда до людей дело доходит.

Вася опять заговаривает, когда я продолжаю молчать и глаз с него не свожу. Только теперь менее уверенно произносит:

— Че мне делать надо будет, если поженимся? Я сделаю.

Ладонями я ход его легких пытаюсь успокоить, но до них через дофига мышц и костей преодолеть надо. Он втыкает на мои руки, а потом на меня.

— Ничего делать не надо, — тихо говорю. — Вася, нам не обязательно… жениться, ты понимаешь? Не нужно… от безысходности. Давай поймем, почему мы с тобой просто встречаться не можем?

Забирает ладони мои и меня дергает на себя. Я с кровати не свалюсь, потому что держит он меня. Но если отпустит…. Я на коленях между его ног и перекладиной почти что повисла в воздухе.

— Потому что встречания эти непонятные какие-то. Нечеткие. Не нравится мне. Непонятно всем вокруг будет.

— Но ты же… ты же обычно не волнуешься о том, что другие думают? — лепечу я.

— Обычно обычно. А это необычно. И дураком меня больше не выставляй, как договаривались. Чтобы я все первым знал. Еще до того, как проблема есть.