— Что это было? Ты какого хрена тут оказалась?! Ты хоть понимаешь, что с тобой могли сделать?!

— Я прекрасно понимаю! Мне всё расписали в красках! И как в лес увезут, и как тебе позвонят и потом устроят спарринг, а потом меня отдадут на растерзание этим молодчикам! — Дернувшись в сильных руках, я попыталась освободиться, но куда там? Максим не собирался меня отпускать, пока не выскажет всё свое недовольство.

Но и у меня его хватало!

— Сука! Турок вообще оборзел! — кипел Максим, а я высвободилась наконец и потерла ноющие от боли запястья.

— Надо было думать, прежде чем его нос расшибать.

— Знаю, что надо было. Но он задел за живое. Упомянул тот чертов аукцион.

Похолодев, я нервно поправила волосы, понимая, что не хочу развивать тему, не хочу касаться прошлого, с меня достаточно принудительной ностальгии. Вот только я хотела дать понять Максиму одно — меня не должны касаться его проблемы.

— Как сделать так, чтобы меня не касалось то, что происходит с тобой? Ты переходишь дорогу бандитам, а я оказываюсь под пулями!

— Тая, прости… Я никак не ожидал, что он приедет сюда, начнет угрожать тебе. Как… как ты смогла уговорить его?

— Сама не знаю. Просто объяснила последствия. Наверное, он не собирался всерьез осуществлять свои угрозы.

— О, нет, поверь. Он мог, — покачал головой Максим, устало потирая шею. — Он еще живет в девяностых.

— Тогда ты должен быть осторожен, — перепугалась я, хватая его за предплечье и тут же отдергивая руку, но Максим уже поймал мою ладонь и потянул к своим губам, целуя пальцы. Нежно, едва касаясь, а потом с видимым сожалением отпуская.

— А ты не должна была выходить за ворота.

— Что? Что за бред? Мне теперь из-за твоих драк по ниточке ходить?

— Пока я не разберусь с Турком, видимо, да.

— Максим, скажи, почему, как только ты оказываешься рядом, у меня возникают проблемы? — задала я риторический вопрос, собираясь открыть калитку и войти внутрь двора, но Максим остановил меня.

— Ты так и не сказала, почему вышла за ворота. Что-то случилось?

— Хотела побыть одна, — нервно облизывая губы и пряча глаза, ответила я, вздрагивая, когда Максим осторожно приподнял мне пальцами подбородок, принуждая смотреть в его глаза. От его пальцев словно шел электрический ток, заряжая меня искрами жара.

— Тая… Что произошло? От кого ты пряталась? Я обидел тебя? — нахмурил он брови, склоняясь ко мне ближе. Его опасный шепот дразнил слух и усыплял бдительность. А я, застигнутая врасплох, не находила в себе сил сопротивляться нереальному притяжению, неизбежному рядом с Максимом.

Мне хотелось потереться о его руку, как кошка, которую ласкает хозяин. Глупое, постыдное желание! Но разговор требовал сосредоточенности, поэтому я шагнула назад, оказываясь вне зоны «радиации» Максима.

— Нет, ты ни при чем. То есть не напрямую. В общем… Уже ночь, и пора спать. День был тяжелым.

— Э, нет, красавица, ты так просто не уйдешь. Что-то произошло, я же вижу. Но, думаю, что если мы вернемся сейчас в дом, то не сможем поговорить нормально. Никто и не собирается ложиться спать. Жди меня тут, схожу за ключами, — приказал он, затаскивая меня за калитку и пообещав скоро вернуться.

Ключи? Какие ключи? Честно говоря, мозг временно перестал работать, потому что слишком много событий заполнило меня до предела. А когда вернулся Максим с нашей верхней одеждой, я изумленно посмотрела на него, а потом на часы на руке.

— Куда ты собрался в три часа ночи?

— Покататься.

— Ты же пил.

— Не так много, чтобы не быть в состоянии сесть за руль и прокатиться по местным дорогам.

— Но всё равно…

— Тая, послушай, — он подошел ближе и притянул меня к себе за талию, и это заставило меня задуматься, как просто я стала позволять себя касаться. Но всё же я не отшатнулась, загипнотизированная его ласковым голосом.

— Мы просто отъедем на часок, чтобы ты пришла в себя.

Тая

Отъедем на часок? Я непонимающе уставилась на Максима. Кажется, он был решительно настроен и не сомневался, что я сделаю так, как он хочет. Но он ошибался. Медленно мотая головой из стороны в сторону, я давала ему понять, что не согласна.

Уехать куда-то и остаться наедине в тесном салоне автомобиля, где всё пропитано его дурманящим голову запахом, где всё дышит его присутствием? Где я снова стану слабой и безвольной, поддаваясь его напору? Этому не бывать.