Мы попрощались с генералом и Салланой, после чего остались в кабинете совсем одни. Моё сердце вновь заколотилась, вспомнив моменты, пережитые в тесном шкафу. Чувствуя, как щёки заливает румянец, я отвернулась, молясь про себя, чтобы провожатый пришёл как можно скорее. Видимо, Высшие Силы решили, наконец, покровительствовать мне, ибо в ту же секунду, дверь приотворилась и нас поманил за собой генеральский человек.

– То есть, советник короля знает, кто убил Гесси? – переспросил нас Сачар.

Мы собрались, как и вчера, в моей комнате, но в этот раз не для того, чтобы распекать меня, а, чтобы решить, что нам делать с полученной информацией, и кто может быть на самом деле убийцей Гесси.

– Уверен, Самир блефует, - задумчиво произнёс Сонррайн. – И, бьюсь об заклад, ему известно о том, что было вчера у малых ворот. Но зачем он тогда затеял эти игры разума с генералом?

– Я же говорил, что Самир – опасный тип, - сердито посмотрел на меня Сачар. – Не вздумай ему и завтра нагрубить, Рокайя!

– Да пошёл этот Самир в…, - начала было я, но быстро замолчала, не желая провоцировать и без того недовольного мною наставника. – Ладно, буду вежлива с ним и мила.

– Если Самиру известно о том, что произошло вчера с Рокайей и Салланой, значит ли это, что целью была наша принцесса? - взволнованно произнёс талантливый молодой нахал. – Но покушение на её жизнь не удалось, да ещё и Саллана пришла в себя. Поэтому, он и готов выложить завтра имя, якобы, убийцы прилюдно на смотре, чтобы отвести от себя все подозрения.

– Лайрран прав, - кивнул Сонррайн, - если бы был найден истинный убийца, об этом уже знал бы генерал. И прилюдно ничьего имени Самир бы не объявлял.

– А знаете, что ещё более странно, - произнесла я, глядя на своих сопровождающих. – Генерал и словом не обмолвился о тех, кто вчера напал на Имперский Двор. Их же увели на допрос? А что дальше? Какова их судьба?

– Спросите об этом при встрече у Райхана, - кивнул мне Сачар. – Кстати, принцесса, ты готова ко второму этапу смотра?

– Испытанию на наличие ума? – невинно спросила я. – Вроде, имеется.

– Сомневаюсь. Но, может, оно и к лучшему, - не выдержав, проворчал Сонррайн.

– О чём ты? – спросил Сачар.

– Судя по действиям принцессы, ума у неё прилично поубавилось за последние несколько дней. А значит – второй этап отбора ей не пройти, и мы сможем в ближайшее время покончить со всем этим балаганом и покинуть Кэррей, - пояснил наставнику вредный учитель, даже не взглянув на меня.

– Можешь хоть сейчас уезжать, я уж точно не буду сожалеть, - обидевшись, произнесла я.

– Перестаньте! – взмолился Лайрран. – Учитель, наставник, как я полагаю, завтра, во время смотра, с принцессы нельзя глаз спускать. Что-то мне подсказывает, действовать будут после того, как озвучат имя предполагаемого убийцы, в надежде, что усыпили нашу бдительность.

– Верно, - кивнул Сачар. – Рокайя, умоляю, веди себя завтра, как подобает истинной принцессе, так нам проще будет тебя охранять.

– Хорошо, буду всем улыбаться и кивать. А при виде твоего ненаглядного Самира опущу глазки в пол и буду едва дышать. Вдруг ему не понравится, что даркайнская принцесса тратит на себя слишком много воздуха, принадлежащего Кэррей.

– Горбатого могила исправит, - вздохнул мой наставник и показал остальным на дверь. – Давайте остановимся на этом, принцессе надо ложиться спать.

Сачар и Лайрран вышли первыми, Сонррайн, стоявший в этот раз у окна, направился следом за ними, но, внезапно, его внимание привлёк лежащий на полу черный мешочек, в котором хранилась бесценная для меня фигурка птицы. Видимо, собираясь на встречу с Райханом, случайно уронила его. Учитель протянул к нему руку, но я была быстрее:

– Не трогай!

Сонррайн выпрямился и внимательно посмотрел на меня. Решительно вытащив мешочек из моей ладони, он достал двумя пальцами птицу и внимательно оглядел её со всех сторон.

– Да как ты посмел? – воскликнула я. – Это моё! Верни, сейчас же!

Не обращая на меня внимания, вредный учитель вложил фигурку обратно в мешочек и протянул мне.

– Я же сказала, не трогай, - со злостью в голосе произнесла я, прижав к груди своё сокровище.

– Как думаешь, Рокайя, что было бы, если б тот, кто сделал эту птицу, остался жив? – уже на пороге спросил меня Сонррайн.