— Понимаю, — кивнул Еджайд. — Но где таких взять? Вспомни башню первородных. Никто, кроме тебя, Инни, не видел той твари, что сидела внутри Лютоя.

— Значит, должна ехать я. И никаких проблем!

— Но ты же девушка!

— И что с того? Я, между прочим, девушка страж, если ты забыл.

— Ладно, допустим, в тебя я верю, и миссия привезет все части древнего артефакта, — согласился ботаник. — Но где взять артефактора, равного самому Вигмарию Фрею?

Хмм… Знала я одного такого умельца. Вернее, умелицу. Если Светка сумела перекрасить арсам крылья, да так, что у них проявилось истинное магическое зрение, а быть может и другие свойства первородных, то собрать какой-то там артефакт для нее даже труда не составит.

— Есть! — воскликнула я и закружилась по комнате, обнимая совершенно сбитого с толку Еджайда.

— Кто? — допытывался он.

— Артефактор есть! Талантливый, понимаешь? Что хочешь, соберет! Что желаешь, работать заставит! — кричала я.

— Есть! Есть! — повторял ботаник и кружился вместе со мной.

Оказывается, радость тоже бывает заразной. Особенно в такие моменты, когда от усталости себя почти не контролируешь. Так мы и обнимались, пока неведомая сила не отшвырнула от меня бедного недостража. Вместо вытянутого лица Еджайда я увидела перекошенную злобой физиономию Лесара.

Я так привыкла к его странному поведению, что удивило меня совсем не проявление эмоций, а сам факт присутствия белобрысого стража.

— А ты что здесь делаешь? — спросила я.

Злость сменило удивление. Как же я любила стремительные трансформации чувств, ни у кого таких не видела! Темпераментного мужчину сразу видно, даже до того, как ощутишь в полной мере этот самый… ну, темперамент.

— Я? — подозрительно спокойно спросил Лесар. — Это я что здесь делаю?

Подозревала, что ответ ему без надобности, поэтому осторожно кивнула. Зря. Лорда Рациса и это взбесило. Он скрипнул зубами и заорал:

— Это он что здесь делает, Инни? Что, темные боги побери, этот сосунок делает в твоей спальне ночью?

Вы бы что ответили разъяренному мужчине в такой ситуации? То-то и оно — правду, только правду и ничего, кроме правды. Вот и я обмануть Лесара не посмела. Посмотрела в серые глаза, вздохнула и тихо… очень тихо призналась:

— Мир спасает…

— Что-о-о-о?!! — прогрохотало надо мной. Да, тучи давно сгустились, а теперь, стало быть, прорвало.

— Мир спасает, говорю же, — чуть громче произнесла я, но моему блондину все равно ответ не понравился.

Странно даже. Родина в опасности, а он капризничает!

— В столовой сегодня, когда этот адепт приглашал тебя на королевский бал, он тоже спасал мир? — едва сдерживая ярость, и поэтому довольно холодно поинтересовался Лесар.

— Нет, в столовой Еджайд только готовился спасать, — со всей откровенностью и прямотой призналась я. — Не понимаю, к чему этот допрос посреди ночи?

— Давай я его просто сейчас убью, и больше никто никого ни в чьей спальне по ночам спасать не будет? — предложил лорд Рацис.

— Н-не надо, — взмолился ботаник и отскочил от меня так резво, словно я была не я, а змея ядовитая. Предатель!

Меня же до крайности возмутило поведение стража Лесара. То, что он является моим куратором, не дает ему право врываться ко мне вот так и убивать моих гостей! И я… я посмотрела на блондина грозно, но испугался только Еджайд. Причем, за себя.

— Я, пожалуй, пойду, — промямлил он. — Поздно уже, что-то засиделся…

— Иди-иди, — нарочито ласково произнесла я, не отрывая взгляда от лица Лесара.

Как уходил ботаник, не видела. Слышала лишь, как с тихим шелестом распахнулись его крылья.

— Инни, я тетрадь на тумбочке оставил! — крикнул самоубийца. Встретимся на балу!

Я подождала еще немного и, когда все стихло, решила высказать Лесару все, что накопилось в душе. Очевидно, у стража тоже накопилось немало. Наши фразы прозвучали практически одновременно:

— Как же ты меня достал!

— Всю душу ты мне вымотала!

Его слова неприятно резанули по… живому. Я даже какое-то время просто учащенно дышала, подбирая самые страшные и самые обидные слова для ответа. А потом…

— Я вымотала?

— Ты, Инни. Ты, — устало отмахнулся Лесар и бесцеремонно уселся на мою кровать. — Ты невыносима! Расходуешь бездумно резерв и потом едва не разбиваешься о скалы, влезаешь в башню первородных, сбегаешь от патруля, нарываешься и вызываешь на бой самого сильного парня отделения стражей и, что удивительно, побеждаешь! Ты втираешься в доверие, заставляешь окружающих ценить тебя, считаться с твоим мнением… любить!..

— И что в этом плохого? — с вызовом спросила я.

— Все! Все это отвратительно, Инни! — выпалил Лесар, поднимаясь на ноги. — Особенно то, что я с ума схожу от ревности! Я, воин с тренированной выдержкой, едва не убил сейчас этого мальчишку только за то, что ты его обнимала! И знаешь, что я тебе скажу, девочка?