«Когда твое неприятие перестало заводить, я исправился».

«Теперь ты издеваешься иначе, так что нет, не исправился».

«Самые интересные спарринги и квесты у нас впереди, Карамелька».

Кивнула, без слов согласившись с этим: самое замечательное и жуткое у нас с ним действительно впереди, уж я не оплошаю.

— Зарянская, вы общаетесь на личные темы в учебное время? — Я вздрогнула от резкого визгливого возгласа кера Бремера. — Взыскание — десять дополнительных блоков в первом модуле.

… «Ты честна со мной?»

«А ты со мной?»

Новый день и новая старая тема в общей аудитории. За окном тошнотворное желто-красное небо, отвратительно смотревшееся в грязно-белой пленке снега, лежавшего в окрестностях. Солнце теперь поздно встает, и от этого неприглядная действительность за пределами уны пугает и привлекает еще больше.

«Просто ответь и хватит дурить, Мия».

«Что ты вообще хочешь, спрашивай».

«Я всю тебя хочу. И чтобы ты была честной со мной. Если солжешь, предупреждаю, что догадаюсь. И тогда не отвечаю за себя».

«Я тебя тоже могу легко убить. Мы вроде уже разобрались в этом. И, как любой человек, я имею право на ложь и тайны».

«Не зли меня. Между нами никогда не будет преград и умалчиваний».

«А ты не раздражай меня с утра пораньше, Тэпп! Мы пока еще не единица, так что иди в зад»

Молчание. Голос керы Дольской почти усыпил меня.

«Продолжим разговор. Будь по-твоему (пока!), в меру откровенный. Ты так тоскливо смотрела в окно пару минут назад. Хочешь выйти отсюда?»

«Хочу. Но никому не дают увольнительных».

«Ты до того, как поступила сюда, бывала в Рийске?»

«Нет».

«Есть неплохой вариант прогуляться без увольнительной».

«Если ты о вирттурах, то они полный отстой. Я посмотрела все десять имеющихся. Свое мнение писать о них не буду, оно нецензурное».

«А я и не о вирттуре».

«Тогда о чем?»

«Приходи в переход В сегодня в 19:45».

«Ну уж нет, Тэпп. Мне достаточно тебя на совместных сборах, тренировках и здесь, в чате».

«Как знаешь. Но если надумаешь, обещаю, что не пожалеешь».

«Не уговаривай».

И все же я пришла. Что же победило? Любопытство или желание рискнуть, поиграть на нервах, своих и его? Кажется, все сразу.

Сейчас за прозрачными стенами из пластигаза было темно. Сине-серое пустое небо давило, справа виднелся ряд белых точек-огней — граница территории «Пикса три». А так — ни проблеска, даже снег не отражал света, поскольку был покрыт слоем грязи. Воздух у здания очищали редко.

Тэпп сидел в середине прохода, прислонившись спиной к стене, что-то искал в планшете. Когда приблизилась, заметила очки для вирта у его бедра.

— Садись рядом, — пригласил он, мельком глянув на меня, практически не отрываясь от планшета.

— Что ты задумал? — спросила, не решившись принять приглашение.

— Увидишь, — последовал короткий и бессмысленный ответ.

Оглядела одну сторону прохода, другую. Им активно пользовались в учебное время, потому что он соединял корпус, где находились аудитории для теоретических занятий, и корпус с тренировочными залами и помещениями. За 15 минут до отбоя вряд ли здесь можно кого-то встретить.

От гулкой тишины и тьмы за стенами меня передернуло. Собравшись, я села рядом с Садистом, повернулась к нему. Через секунду-две он протянул мне планшет, на экране застыл список видеофайлов.

— Будет тебе экскурсия, — усмехнулся Тэпп, пристально вглядываясь в мое лицо. — Это все снимал я в разное время. Самые известные места, выбирай. И, кстати, не все они в туристических маршрутах.

Я посмотрела на значки у файлов.

— Ты опять издеваешься. Все нейрофайлы, активируются лишь автором, — выпалила, разозлившись.

Тэпп хохотнул:

— Конечно. Мы их посмотрим вместе. Я буду твоим гидом, объясню каждую деталь.

— К планшету прилагается лишь один комплект очков.

— Да, для меня. Я приглашу тебя в вирт.

— Каким, черт возьми, образом?

Он злил меня все больше. Тяжелый учебный день, угнетающая обстановка в переходе, который днем всегда так любила, ожидающий внимания доклад о понимании свободы в Дель-Эксине (что там понимать? Тут рождаются с заранее определенным списком функций, ролей и социального положения, а любое отступление от регламента и правил карается), сожаление о том, что вообще пришла сюда — все это ворочалось внутри и заставляло огрызаться.