Это мастерски сработанная провокация, пахнувшая разбирательством и проверкой компетенции лидера. Это противостояние. В котором Деймос проиграет. Потому что Тэпп готов, потому что наслаждается, непоколебимо уверенный в своем превосходстве, силе.

Сумбур в голове, сумбур в эмоциях. Хотелось реветь, рвать и метать. Словно из перекрытых ранее кранов мощным напором хлынул поток воды. Как только вошла в каморку на техническом этаже, полились слезы. Почему-то не могла их удержать, не могла остановиться, и это приводило в ужас.

Всхлипывая, утирая ладонями щеки, я нашла пакет со стиксом и смесью, дрожащими руками закурила.

Он был не прав. Трип-113 не про то, как дорого обходится доверие, а о том, что его больше нет. Близость и открытость признаны опасными, связи строятся на выгоде, сохранении социального статуса, роли или же сексе, страсти, они прочны лишь при возможности ментального контроля. Неверно надеяться и искать что-то другое, но чертовски приятно противостоять этому.

Но противостою ли? Не желая вписываться в окружающую среду, я, возможно, увлеклась мимикрированием и больше не та, кем была.

Вурк сказала: мы с ней одинаковы, внутри нас высокопрочный сплав и сверхкрепкий лед. Я бессердечна и расчетлива, такая же, как все… Нет, не может быть.

И Деймос… Во что-то его втянула. В ответ он во что-то безжалостно втянул меня. Он хороший парень, из которого так хотелось сделать союзника…

Несколько затяжек, и я успокоилась, дрожь унялась, хотя слезы все еще продолжали литься, а внутри пекли, раскручиваясь, тоска и безысходность, от которых хотелось выть и орать. Лейда как-то говорила, что слишком контролирую себя, не расслабляюсь, поэтому срыв неминуем. Она дала мне указания, как в этом случае действовать.

Дыхание и счет. Пятьдесят вдохов и столько же выдохов. Кисти рук переплести, пятьдесят раз надавить на точку между большим и указательным пальцем. Мысленно проговорить то, в чем всегда была и буду уверена.

Я, Артемия Зарянская, дочь проклятой даром матери и неизвестного отца. Я не пустое место и не пешка, я управляю своей судьбой. И я… хороший человек, у меня есть сердце, и я испытываю чувства, настоящие, неподдельные, не предписанные регламентом.

Помогло ли это или, может, десятая часть дури (по словам Деймоса) в смеси, но меня в конце концов отпустило. В голове и душе стало легче. Поймала себя на том, что беззаботно, бездумно улыбаюсь, глядя на оранжевое в красных всполохах небо.

Закат. Когда-нибудь, когда буду свободна, отправлюсь туда, где можно беспрепятственно за ним наблюдать. А пока… У Тэппа в списке видела ролик «Закат, на крыше «Бельветты», это самое высокое здание в Рийске. Наверное, красиво… Нужно посмотреть.

Почти бесшумно открылась дверь.

— Ну привет, нечаянная гостья, — ехидно проговорил вошедший Деймос.

Через мгновение он опустился на пол рядом со мной, выдернул из ослабевших пальцев стикс, сделал затяжку, вгляделся в мое лицо.

Впервые за несколько дней заметила, что он в отличном настроении, холодная темнота и отчужденность ушли из глаз, парень больше не настораживал тщательно спрятанной агрессией.

— У тебя глаза красные и мокрые. Ревела, что ли? — доброжелательно поинтересовался, выпустив в сторону дым.

— Правила это не запрещают, — пожала плечами я.

Пожалуй, впервые не увидела ничего дурного в проявлении слабости. Кроме того, была уверена, что Густов поймет как никто другой. Ведь он тоже в некотором роде жертва…

— Нир?

Я догадалась, что он спрашивает о причине недавней истерики.

— Нет. Бывшая одногруппница.

— Эта рыжая? Как там ее… Вирона, кажется.

— Именно.

Мы умолкли. Оба глядели в окно, на небо, ставшее уже песочным. Деймос курил, погрузившись в собственные мысли. Видимо, невеселые — на его губах застыла жесткая ухмылка.

Вздохнув, я стянула заколку, распустив волосы, помассировала виски, голову. Мерзкий, тяжелый день. К концу он не скоро подойдет: еще предстоит разобраться с сирсом и подготовить два блока по социологическому проектированию (терпеть его не могу) и один по новой истории (здесь проще).

— И что она тебе сделала? Была же с нами сегодня, не должна была нагадить, — спросил Деймос, дезактивируя стикс.

— Гм… Сказала правду? — вопросительно произнесла я.

— А за такое в лучшем случае убивают, — кивнул с серьезным видом Деймос.

— Я не знаю. Я… Понимаешь, она задела за живое, будто вывернула наизнанку. И теперь вся эта хрень бурлит внутри. Очень муторно на душе. Еще и трип, в который меня Тэпп загнал, он доказал, как же на самом деле все убого и мерзко.

Я нервно кусала губы, чесала голову. Густов молча слушал, взгляд был задумчивый, застывший, сжатый рот изогнулся в презрительной полуулыбке. Именно это выражение отрешенности и злой иронии подстегнуло продолжить и выложить парню целиком всю эту историю.