— Чего тебе надо? — скрещивая руки на груди, спросил. — Теперь тебя зельем опоили?

— Нет, но я приглашаю тебя прогуляться вечером.

— Уже ночь, да не суть. Прогуляться где?

Я выдержала паузу и не решая больше темнить произнесла: — На кладбище.

Такие огромные глаза я не видела никогда! А интонация заставила стушеваться

— Слово дамы — закон. Кого хоронить будем? Того надоедливого рыжего?

— Генри не надо. Рыж классный. Старосту школы можно. — пошутила по-черному, но улыбки, ни даже отдаленной её тени, не получила.

— Ты не заметила, что ни один некромант не приблизился к тебе с вопросом, что произошло? Никто даже не посмотрел в сторону её обсуждающих. Знаешь почему? Да потому что она не мертва! Это инсценировка! Она понимала, что некроманты сразу почувствуют неладное и сообщат, что смерти нет, отчего дорого заплатила за молчание. ей выгодно, чтобы все думали, будто она мертва. Почему, думаешь не пустили к ней в комнату нового ректора? Он — маг жизни, а они могут вернуть к жизни. Не всех, конечно, не короли Грани всё же, но некоторых могут. Поэтому на него и запрограммировали строжайший запрет на приближение и пропуск.

— То-есть, ты знаешь? Прям всё? И то, что она эта… — намекнула.

— Да, будущий правитель Родисана.

— И давно тебе это известно?

— Рассказала сегодня. Когда перемещала следить за вашей игрой. Поэтому я и был немного дезориентирован происходящим. Значит так. — упёр руки в бока. — Оденься потеплее, чувствую, будет ветер и жди меня через час у ворот академии. Навестим склеп преподавателей.

Через час мы встретились. Кладбище находилось вне территории академии, что показалось мне странным.

— Кто именно тебя интересует? — спросил некромант, идя с лопатой в руках.

— Хотелось бы ректора.

— Ректора? — переспросил недоуменно. Пришлось рассказать историю. Конечно. без попадания на грань. Выдумала, что узнала из старой книги.

— Ты в курсе что это незаконно? Оживлять, без согласия родственников. — спросил Мэд, выкапывая лопатой ровный круг вокруг могилки.

— Теперь знаю. Ты это. Копай, не отвлекайся.

История повторяется. Это я поняла ясно, когда сознание прошибло знакомое воспоминание. Будто мысль предлежала мне.

Я будто наяву увидела Луизу, жену демона, первую, даже до родственника Лидии девушку — обладательницу и создательницу клинка, убивающего богов. Воспоминание было немного странным, будто записанным в дневник. Впрочем, судите сами:

«Я стояла на берегу реки, прощаясь с последним закатным солнцем. С последним живым днём. Завтра я пройду обряд посвящения в демонессы и посвящение тьмой, меня, право, тревожит это. Но имея клинок я должна иметь и власть над демонами, людьми и эльфами. Над всем миром. Могу догадаться, почему Свер перед смертью отдал книгу мне, а не сестре. Но почему строго запретил передавать кому-то её до посвящения, право, не знаю.

Блеснул последний закатный луч и глаза взметнулись к небу. Я собиралась уйти, как зацепилась взглядом за полную луну. Кровавую луну. И последний шанс на выживание.

Я побежала к кладбищу, где похоронен Свер, я спрошу почему он решил убить меня. Знал ведь, скотина, что эльфы не могут пройти посвящение тьмой и остаться в живых. Всё узнаю и выкину эту чертову книгу с уверенностью, что останусь живой. И клинок, который создала, надеясь защититься. Я бежала спотыкаясь и путаясь в юбках, но бежала. На ходу писала эти строки, не знаю, что будет ждать меня за деревом, ведь каждый мой шаг — это шаг в обрыв пропасти. Я добежала до могилки и не обращая внимания на крик прорезывающий воздух, это меня пошли искать, разрезала клинком руку, что закапала кровью и судорожно начала читать заклинание. Времени остаётся мало, не смогу все описать, я спряталась под расскидистым дубом и записываю происходящее очень быстро. Рука погребенного Свера прорезала землю, хватая белесые клочья тумана. Мгновением позже появилась вторая. Продолжая вздрагивать и осыпаться, чернь расступилась, и передо мною предстал мужчина. Он поднялся во весь рост, превышая меня на две головы. Молодые голубые глаза, блондинестые волосы, дорогой траурный костюм расшитый золытыми нитями, и даже не дашь ему триста пятьдесят лет, максимум семьдесят. По-человечески лет двадцать пять. Он раскрыл свои губы и вдохнул свежий воздух направляясь ко мне. Я вскрикнула, но продолжаю писать, последнее что у меня осталось — дневн..

Жалкие бумажки, в которой Луиза описала свою жизнь такую же жалкую как и она сама. Дам себе прекрасную возможность закончить написание её истории. — Ты подчиняешься мне. Мне! — произнесла эта…эльфийка призвав Меня из царства Иурдана или Бездны. Кто как называет. С этого момента все пошло не по плану. Не по её плану. Моя третья жена, видимо, забыла о моей любви к заклятьям и возомнила, что сможет управлять, но нет, я так же силен, хоть и не всесилен. Луиза судорожно зажала ладонью рот, сдерживая крик, когда я подошёл к ней вплотную и поцеловал её руку. Глупышка оцепенела, а я протянул руку к незащищенному горлу девушки.

Споткнувшись о свою упавшую книгу она завалилась на спину. Я сдавил юное горло и под дружный гомон серых воронов поднял девушку до уровня своих глаз. Она вцепилась в мою руку и уже хрипела, теряя сознание, как появились стражники-некроманты Луизы, должные провести обряд посвящения. В меня кинули сильным, но временным, оцепеняющим заклятьем. Было поздно, я успел довершить начатое. Луиза умерла, а я произнёс заклятье невозможного воскрешения. Из-за чего она умерла? Из-за того, что написала слишком много. А кто много знает — мало живёт. Стражники унесли Луизу, а что с ней будет дальше меня не интересует…»