— И кто это? — не выдержал повисшее молчание, время всеобщего обдумывания, брат Людовика.

— Магесса королевского советника. Единственная, у кого в королевстве в доступе легальная магия. — пояснила всё та же старушка.

Прошло какое-то время. Пришедшие, посчитав это всё чей-то злой шуткой разошлись кто куда: на работу или отдыхать.

Остались ждать… нет не чуда, а ответа на свой вопрос Эктелион гипнотизирующий асфальт. Неизвестная старушка, которая тихо переговаривалась с герцегской экономкой. И Людовик, мелкими шажками подходящий к брату.

— Что выбрал во сне? — спросил он, вставая за спиной бывшего маркиза. Тот подскочил на месте и резко обернулся.

— Это ты! Людовик! С ума сошёл?! Зачем ты так! Ничего не выбрал! — буркнул злобно отходя подальше.

— Что с тобой творится Эктелион? — не выдержал герцог. — Мы не виделись много лет, а встретившись ты смотришь на меня, как на врага. Ан, нет. Ты дружишь со своими врагами. Объясни, что не так и что Я тебе сделал? Зачем ты себя так ведёшь? Почему ты уехал ни с кем не попрощавшись? — сам не заметил, как перешёл на крик.

Младший сын герцога перестал пятиться. На его лице, в одно мгновение отобразилось и смятение, и грусть, и радость, и гнев, и мечтательность.

— Я с детства не чувствовал себя полноценным членом семьи. Говорят, «у богатых свои причуды», так и есть. Я люблю путешествия и сострадание, ты с отцом — балы и эксперименты над несчастными. Мне это чуждо. Я ушёл на поиск нового места жительства и нашёл себя здесь.

Позади раздался возглас экономки о том, что она опять слышит кого-то. Но теперь не только голоса. К ним прибавилась музыка. Людовик не слышал никого, кроме брата.

— Так получается ты… — герцог запнулся и глаза налились кровью. — считаешь, что я…

— Постой! Я не закончил! Недавно начались странности. — говоря это, Эктелион слышал где-то на фоне музыку похожую на ту, которую играют музыканты стоящие возле ворот, через которые заезжают гости, чтобы попасть на бал. Тягучую, скрипучую и потому элегантную. Ту, которая наводит страх, но её торжественность не даёт желанию закрыть уши, чтобы не слышать её, попасть в разум. Магу, наоборот, очень хочется запечатлеть её в памяти и слушать как можно чаще. Своего рода заклинание, на которое часто подсаживаются светские матрёны. Разъезжающие по балам не столько, чтобы посплетничать и помочь молодым львицам найти лучшего мужа, сколько послушать ещё раз эту музыку, которую запрещено играть где-либо ещё, кроме балов. — Жизнь повторяет ситуации бывшие в прошлом. Ощущение, будто настоящее и прошлое начали сливаться. Замещать друг друг друга. То, что было вчера… Не сердись! Я не понимал, что было вчера, а что много лет назад. Потому что такая встреча, вспомни, уже была. Когда ты маленький был, уезжал с отцом в долгое плавание. Тебя подстригли налысо и когда мы встретились дома, ты пошёл обнимать меня, а я тебя не узнал и испугался, поэтому убежал прятаться.

Людовик рассмеялся, погружаясь в воспоминания.

— О Гхарн! — внезапно стал серьёзным бывший маркиз. — Ты слышишь это? Музыку с балов. Или прошлое вновь накатило… Людовик! Сколько тебе лет? Ты реален или привиделся мне? Бездна помоги, где же я? — отчаянно заорал Эктелион хватая герцога за руку и сжимая её.

Старшего брата как ведром ледяной воды окатили. Всё веселье упорхнуло до крайности быстро. Потому что он тоже услышал и голоса и музыку. Оглядевшись он не увидел рядом ни старушки, ни экономки. Ни-ко-го. Куда подевались? Зато чётко осознал, что музыка доносится и из-под земли и из-за дальних кустов, рядом с грудой камней. Пошёл вместе с братом, пришедшим в себя, на звук и пройдя через кусты оказались на поляне возле пещеры. Из неё раздался голос экономки, которая сказала, что пойдёт позовёт герцога. Звать было не нужно и он сам зашёл, вернее пролез, внутрь.

Небольшое серое пространство и наскальные надписи представились взору вошедших. Полуоткрытый люк из которого доносятся голоса и музыка.

— Молодые люди, оттащите крышку люка в сторону, пожалуйста. — попросила старушка.

Эктелион и Людовик подняли и откинули в сторону утяжеленную не только железным материалом, но и ещё и защитной магией. Мужчины решились первыми залезть внутрь и были поражены, увидев пляски обычных людей в старомодной потёртой одежде.

Внизу было не холодно, как в пещере, а довольно тепло. Людовик прошёлся взад-вперёд, чтобы привлечь внимание, но это не привело к нужному результату. Наоборот, его затянули в хоровод.

— ПРЕКРАТИЛИ! — резко выкрикнул и стоящие рядом отшатнулись. Три музыканта перестали теребить музыкальные инструменты.

— Из внешнего мира? — спросил кто-то и это будто дало всем команду начать совещаться.

— Он с собой друга привёл? — кивнули на Эктелиона, подходящего к брату.

— Откуда узнали о нас?

Как выяснилось позже, этот магический бункер, где оказались сыновья герцога назывался «вторая жизнь». В мире Кореглох предвещали конец света в тысяча восьмисотом году. Тогда маги и люди собрались вместе и создали антимагический стазисный бункер, в который не проникла бы никакая магия. Младенцы, дети, матери и молодые парни поселились в этом месте и ожидали пока единственная вещь измеряющая время даст разрешение на открытие люка и выход в новый мир. Но вот прошли двести лет и туман, который не давал проснуться и стареть находящимся здесь — развеялся. Тогда все принялись открывать люк, но он отчего-то заклинил и не поддавался. Благо, что маги предусмотрели эту ситуацию и запаслись едой. И вот уже более двадцати лет все тут пытаются выйти из бункера. Маги использовали свой дар, но он здесь не работал. И вот вчера молодая девушка родила ребёнка от самого сильного тут мага и во время схваток магический столп ударил в крышку люка и он чуть отворился. По этому случаю устроили праздник на который попал Людовик с братом. И сегодня они собирались полностью открыть люк и навсегда уйти из бункера.

***

Затерянное Королевство.

Несколько месяцев спустя.

За время, которое братья Норрейны провели в бункере, старушка и герцогская экономка вызвали стражников. Те помогли побоявшихся конца света выйти из бункера и занялись их жизнями. Теперь Затерянному Королевству предстояло заняться реабилитацией сотни человек: распределить по домам, приучить к новому виду жизни, заново ознакомить с городом, откорректировать речь, всё-таки язык, на котором говорили «выжившие» давно устарел. Вообщем скучать государство в ближайшие годы точно не будет.