Перепуганные мальки с визгом бросились врассыпную, Фиалка больно вцепилась в нянины плечи и глухо зарычала на приближающегося мастера.

Нанни подскочила, прикрывая собой подопечную, уже готовую наброситься на главного надзирателя.

— Я задал вопрос: какого чёрта ты здесь забыла после отбоя!? — он схватил её за рубаху и с силой дёрнул на себя.

— Простите, господин… — залепетала она. — Я просто рассказывала детям сказку…

— Сказку рассказывала? Про то, как подделала досье? Да я с тебя шкуру сдеру, дрянь поганая! — мастер сдавил ей запястье и грубо потащил к выходу.

Позади кто-то вскрикнул, раздалось утробное рычание, от которого у Нанни на затылке зашевелились волосы. В один прыжок Фиалка очутилась на спине обидчика и начала остервенело рвать когтями толстую куртку.

Нанни в отчаянии закричала, призывая подопечную остановиться. Яростно взревев, мастер ухватил малышку за руку и швырнул её через себя. Фиалка взвизгнула и скорчилась от боли на полу.

— Так вот чему ты их учишь? Нападать на свободных? Что ж, посмотрим, чья возьмёт. Гоните их всех во двор!

Ожидающая снаружи пара плётчиков бросилась выполнять приказ, покрикивая и раздавая оплеухи хнычущим несмышлёнышам.

— Прошу… Они же ещё дети! — молила Нанни, пока мастер тащил её к столбу для провинившихся. — Они же ни в чём не виноваты! Это всё я. Я просто хотела дать им… немного любви.

— Пасть закрой! — он ударил её наотмашь и толкнул к вогнанному в землю толстому бревну. — Любви она дать хотела! Да что вы вообще, выродки, можете знать о любви!

Зажав ладонью рот, Нанни смотрела, как малышей грубо выталкивают из барака. Больше всего она боялась за Фиалку: столько раз твердила ей скрывать хист, сдерживать себя. Теперь малышке наказания не избежать, и оставалось только молить Госпожу, чтобы оно было не слишком суровым.

Последней из всех плётчик вытянул за шиворот безуспешно отбивающуюся Фиалку и, протащив её по земле мимо сгрудившихся в кучку притихших детей, швырнул к ногам мастера. Тот не без удовольствия пнул её сапогом, бросил перед ней нож и извлёк револьвер:

— Подбери его, тварь. Живо!

Фиалка вся сжалась, поблёскивая горящими ненавистью глазками, угрожающе оскалилась.

— Я сказал, подбери нож! — глухо повторил мастер, наведя огнестрел на девочку.

Нанни замерла, стараясь унять охватившую тело дрожь. Что задумал этот ублюдок? Что он собирается сделать с её малышкой!?

— Умоляю вас, господин, пощадите её! — взмолилась она, понимая, что тщетно просить его о чём-либо. — Делайте со мной что угодно, только не наказывайте её, никого из них… Они ни в чём не виноваты, клянусь!

— Быстро взяла нож, мразь! — пропуская её мольбы мимо ушей, мастер взвёл курок.

Вздрогнув от щелчка, Фиалка обернулась на Нанни, взглядом спрашивая, как поступить.

— Делай что велит господин, милая.

Та, всё ещё сомневаясь, нерешительно подняла нож.

Мастер злорадно оскалил зубы:

— Любишь свою няню, да, соплячка? Хорошо. Очень хорошо! Видишь вот эту штуку? — он помахал револьвером, тускло блестевшим в свете факелов. — Стоит мне только нажать вот сюда, и твоя уродливая башка разлетится на тысячи мелких кусочков. Но я не убью тебя, если ты прямо сейчас подойдёшь к своей ненаглядной няне и всадишь в неё этот вот нож. Выбирай: ты или она.

Фиалка снова оглянулась. Покрытое короткой шёрсткой лицо исказилось от боли и страха, маленькие клыки обнажились, глазёнки заблестели от слёз.

— Ну же, псиный ты выкидыш! Считаю до трёх: один, два…

— Давай, Фиалка! Делай!.. — закричала Нанни.

— Три! — по двору прокатился оглушительный выстрел, смешавшись с детскими визгами и плачем.

Фиалка съёжилась и, выронив нож, зажала уши ладонями.

— Второй раз не промажу, — процедил мастер, снова наведя дуло револьвера на девчонку. — Выбирай!

Нанни собрала последние силы, стараясь держаться как можно спокойнее. Нельзя, чтобы дети видели её страх. Не все из них понимают, что происходит, и это даже к лучшему: пусть думают, что это просто очередное наказание.

— Фиалка, милая, — тихо позвала она. — Делай, что говорит господин.

Поколебавшись, подопечная подобрала нож, не без труда поднялась и, прихрамывая, приблизилась к няне. Кто-то из старших детей громко зарыдал, догадавшись, что сейчас произойдёт.

— Заткнитесь, сукины дети! — гаркнул один из плётчиков, замахиваясь на стоящего поблизости мальчишку.

Фиалка, передёрнув плечами, взглянула на нож в своей руке и подняла глаза на Нанни:

— Я… Я не могу…

— Можешь, моя хорошая, — она вымученно улыбнулась. Не было ни малейших сомнений, что мастер без раздумий застрелит малышку, если та не выполнит приказ. И тогда вместо одного трупа будет два… — Давай, девочка моя, у тебя всё получится.