Шрифт:
– За это ты бросилась на нее с кулаками?
– Я дала ей пощечину! – проговариваю с нажимом, - и не за это.
– А за что?
В груди давит, в носу начинает пощипывать от подступающих слез. Закрыв лицо ладонями, еле внятно бормочу:
– За шлюху и проститутку.
Глава 25.
Услышав тихий смех, я убираю руки от лица, незаметно поглядываю в его сторону.
Барабаня пальцами по рулю и глядя в боковое стекло, он смеется! Смеется! Ему смешно!
У меня сейчас судьба решается, а он ржет!
Страх, занимавший собой всю мою грудную клетку последние часы, быстро испаряется, а освободившееся место так же быстро заполняется гневом.
– Может, скажешь, что тебя так рассмешило? – произношу голосом строгой училки, - посмеемся вместе.
– Не думал, что из-за меня телочки драться будут, - самодовольно улыбаясь, выдает говнюк.
– Во-первый, я не телочка. Во-вторых, я дралась не из-за тебя. А в-третьих, - повышаю тон, - оставьте меня в покое! И ты, и твоя придурочная подружка!
Разворачиваюсь к двери, чтобы выйти из машины, но не успеваю. С тихим щелчком дверь блокируется.
– Открой! – дергаю рычажок, рискуя выбить стекло, стучу в него ладонью.
Собираюсь кричать во все горло, звать на помощь, но замираю от неожиданности, когда чувствую, как его пальцы обхватывают мой затылок.
Берут его в жесткий захват и вынуждают меня смотреть на него.
На лице Саши больше нет дурашливого выражения, улыбки, насмешки – тоже нет. Ноздри раздуваются, в глазах дикий огонь.
– Пусти, - шиплю, пытаясь вывернуться.
– Как ты меня за@бала уже! – вгрызается злым поцелуем, не щадя, дергает волосы, царапает короткой щетиной.
Я толкаюсь, кусаюсь в ответ. Не собираюсь сдаваться. Не в этот раз. Но, похоже, своим сопротивлением завожу его еще больше.
Сдирает второй рукой с моих плеч куртку и, пользуясь заминкой, раздвигает языком мои зубы и углубляет поцелуй.
– Ммм…
Еще пытаюсь бороться с ним. С собой. Но с каждой секундой желания делать это становится все меньше.
Сплетя свой язык с его, я позорно капитулирую. Не могу… Запах Греховцева, вкус, голос, взгляд… все это заставляет мое сердце биться в припадке. Тело – плавиться в его руках.
Это снова повторяется. Как тогда, в инвентарной. Он нагло берет то, что хочет.
– Саша… - молю я.
– Сюда иди! – обхватив обеими руками, перетаскивает меня на себя.
Я упираюсь в его плечи ладонями, отчаянно мотаю головой. Но он действует в своей манере, сразу же пресекает все попытки к сопротивлению, наказывает очередным жестким поцелуем.
А затем, рванув молнию на моей кофте, спускает ее с плеч вместе с курткой. Тяжело дыша, смотрит на грудь, спрятанную в полупрозрачный лифчик. Накрывает горячими руками – меня выгибает дугой.
– Бл@ть... Ну, на@уя я приехал?
– стонет он.
Сжимает обе груди, ведет губами по скуле, спускается ниже.
Я пытаюсь не задохнуться, хватаю ртом разряженный воздух и инстинктивно отвожу голову с сторону, чтобы обеспечить губам Греховцева доступ к шее.
Сначала я чувствую на коже его горячий язык, следом – зубы. Вскрикиваю, но жмусь промежностью к твердому паху.
Саша шипит. Дергает обе лямки бюстгальтера вниз и оголяет грудь.
– Нет, не надо… - выдыхаю в панике.
– Даша… - рычит предупреждающе.
Не касаясь грудей руками, двумя большими пальцами одновременно начинает перекатывать твердые соски.
Не сдержавшись, я протяжно стону. Горячие стрелы одна за другой бьют прицельно в низ живота.
Такое со мной впервые.
Откинув голову назад, бесстыдно подставляюсь его рукам.
Боже… Безумие… Нельзя так… Нельзя…
– Саша, зачем?
Он продолжает пытать меня ласками, жадно исследует губами шею, толкается бедрами вперед.
– Твою мать, как я хочу… дрянь сладкая…
Господи… мне кажется, я тоже хочу. Иначе как понять то, что происходит с моим телом. Оно горит, оно плавится и требует большего.
– Я, - толчок бедрами, - запрещаю тебе, - еще толчок, - общаться с Лехой…
Всасывает кожу на шее, прикусывает зубами. Будет засос.
– Я убью любого, кто к тебе приблизится…
Я кусаю губы. Жмурюсь и распахиваю глаза, когда до меня доходит смысл сказанного. От сладких поцелуев во рту остается горький привкус.