— Ай! — посетовала я.

— Ну, ка покажи, — Ирка, как всегда была конкретная.

Я подошла, и развернулась спиной, дожидаясь пока она посмотрит на ушибленное место.

— Ох, мать, да у тебя там кровоподтек нехилый, — охнула Ирка.

— Этого мне только не хватало, — потёрла зудящую ягодицу, — не дай бог узнают, я же не оправдаюсь. И ведь не помню, как меня угораздило.

Я снова села за стол, но уже опустилась аккуратно, на левую часть, принялась за оставленный кофе. Есть не хотелось, поэтому я налегала на него.

— Да всё нормально было, насколько я помню, — пробормотала Ирка, — нигде ты не падала, не ударялась.

— Ир, — я наклонилась к подруге ближе, — меня никто не зажимал.

— Нет, — рассмеялась она, — если только твои звери, уже потом… — она поиграла глазами.

— Честно, не очень хорошо помню, вообще, как мы домой-то приехали, а уж потом и вовсе…

Остаток завтрака, мы так и не вспомнили, откуда, появился синяк на моей заднице, зато знатно повесились, вспомнив всё остальное. После Ирка засобиралась домой, и, проводив её до машины, и пообещав обязательно держать в курсе новостей, и я побрела домой.

Мужчины заселив в кабинете, и я не решилась тревожить их, честно говоря, немного обижаясь за Иришку. Поэтому отправилась наверх, прилечь после завтрака. Состояние было паршивым, всё же пить в таких количествах я не привыкла.

Залезла в телефон, где осталось миллион фото вчерашнего вечера, и с самого начала, когда с нами была Наташка, и потом уже в клубе.

О а это в машине Кирилла, мы с Иркой совсем в ноль. Да Кир, возможно, был прав, мы похожи на шалав.

Покрутив немного, ленту новостей в соц сетях, решила вздремнуть, а разбудил меня Саша.

— Света, — склонился он ко мне, и убрал волосы с лица, я тут же поймала его руку и прижала к своим губам. Мне хотелось помириться с ними. Ссора меня напрягала, и чувство вины тяготило.

Я поцеловала его пальцы и потянула к себе. Саша, повинуясь моему жесту навис сверху уперевшись одной рукой в матрас, разглядывая меня своими зелёными глазами.

— Ну что ты, конфетка? — спросил он, и, поймав теперь мою руку, тоже поцеловал пальцы. — Плохо себя чувствуешь?

— Нет, всё хорошо, — я действительно чувствовала себя хорошо, а ещё лучше мне было ощущать тепло его тела и его тяжесть на себе. — Ты сильно сердишься на меня?

— Да не сержусь я, — выдохнул Саша, и перекатился через меня, сел на кровати. — Просто давай договоримся, что ты всегда, будешь сообщать о своём местонахождении.

— Ну, вы же знали где я, — подтянулась я на локтях, и тронула его спину, прошлась рукой, по напряженным мышцам, спустилась к талии. Захотелось сесть сзади и зарыться между лопаток носом, дышать его теплотой.

— От кого? — его спина напряглась ещё больше. — От Серёги, которого ты бортанула. А должны были от тебя.

Я упала на подушки и выдохнула.

— Ну, простите меня уже…

— Нет, конфетка, так просто точно не отделаешься, — усмехнулся Саша и встал, — давай собирайся, у нас через двадцать минут приём у травматолога.

— У травматолога? — я в ступоре.

— У травматолога, — повторил он, и, видя моё замешательство, снизошёл до пояснения. — Ты задницу свою видела?

— Видела, — тут же ответила я, хотя сама лично не смотрела, а вот, кстати, надо было. — А ты тоже видел?

— Конфетка, тебе противопоказано пить, — выдал вердикт Саша. — Надо чтобы на кровоподтек посмотрел врач, лечение пусть назначит.

— Саш, а ты знаешь, откуда он там? — я подошла к зеркалу и, оттянув резинку брюк, посмотрела на огромный синяк, украшавший мою ягодицу.

— А ты не помнишь? — удивился он.

— Нет, — я развернулась к нему.

— Спроси у Кирилла, пусть сам рассказывает, — отмахнулся он. — Давай на сборы пять минут.

В клинике меня осмотрел врач, назначил прикладывать компрессы и мазать мазью.

Со всем этим добром вечером ко мне явился Кир, который до этого был мрачнее тучи, и я не рисковала с ним вообще вести беседу. Саша так и не кололся, а Кирилл меня пугал одним своим видом. И вот теперь он стоял на пороге нашей спальни, держа в руках все необходимые лекарства.

— Ляг на живот, — попросил он.

— Кирилл, я могу и сама о себе позаботится, — мне, если четно не хотелось принимать от него помощь. Я злилась на его грубое поведение, и при этом прекрасно понимала, что это бесполезно, он такой человек.

— Зеленоглазая, не усугубляй, — криво улыбнулся он.

Вот же гад непробиваемый. Сперва молчит весь день, а теперь пришел милость оказать. Мне с ним всегда хотелось становиться в позу, всегда хотелось идти наперекор. Но сегодня я устала, и его молчание меня извело порядком, и я, встала, сняла с себя брюки вместе с трусами, и легла на живот.