— «Доорин и всех и каждого грабит безобразно; пресвятая пурия — это рынок грязный!»[3] — чуть перефразировав, процитировал Страж Вихрей.

— Ну да, так и есть, да только деньги — ещё полбеды, — горько засмеялся Вильмург. — Разум человеческий они весь себе гребут! И чем потом этот разум у них занимается? Бесполезными для людей интригами да всякими измышлениями об аде, чтобы тех же людей побольше напугать! Я вот думаю — а точно ли они Всевышнему поклоняются? Может быть, Всенижнему? — Леренна перевела «дьяволу». — Ведь на одно слово о Всевышнем — десять о Всенижнем! Адом пугают, а сами-то — прямо на земле его устраивают, людей на кострах сжигают!

— А что тут удивительного? — пожал плечами Артур. — Если ты постоянно об аде думаешь, то сам незаметно чёртом станешь. У вас, кстати, нет таких, которые осознанно поклоняются именно Всенижнему?

— Есть, — с уважением посмотрел маг. — Ты правильно понял — если человеку всё время расписывать в красках могущество Всенижнего, так он в конце концов решит, что лучше заранее договориться, раз всё равно к чертям попадёшь. Жгут их, конечно, а они с костров орут: «К тебе иду, повелитель!»

— А кого ещё жгут? — поинтересовалась Алина.

— Да всех жгут! — махнул рукой Вильмург. — Приходит такой пурдун в село или там в город — и сразу народ пытать начинает про травниц да про алхимиков. А простецы же чертей этих почитают дюже! Если даже один пришёл, без стражников — сами всё выложат, да ещё от себя приплетут. Вчера к травнице ходили, а сегодня её в поклонении Всенижнему обвиняют и дрова таскают для костра, чтобы пурдуну угодить! Понятно, если пурат поумнее да подобрее окажется, то поговорит с такой старушкой, выяснит всё, запишет для себя что-то, сам совет даст, скажет народу, что никакого Всенижнего тут нет — и пошёл дальше, лечитесь на здоровье! Один такой пурат потом целый трактат медицинский написал. Эрменуру Фринкису вот тоже повезло… ах, вам Ирни рассказала уже? А сколько таких, которым не повезло? Не умный пурат допрашивал, а пурдун честолюбивый? А уж сестрёнок да наших — тех сразу на костёр! Учеников, в смысле, мы-то исчезаем. Сестрёнки своих учениц хоть вытащить могут, а маги — нет, так и гибнут ученики.

— То есть «маги чёрного солнца» могут исчезать только сами, но не брать с собой кого-то другого? — уточнил Виктор.

— Ты знаешь про мир чёрного солнца?! — ошарашенный маг отшатнулся, а затем трясущейся рукой налил себе водки и жадно выпил. — Да, именно так. Только не произноси вслух имя миру тому!

— Почему, кстати? Просто для сохранения тайны или можно ненароком туда попасть, если сказать вслух?

— И то и другое, — назидательно разъяснил Вильмург. — Конечно, чтобы реально изгнать кого-то в мир чёрного солнца, должен собраться ковен, но считается, что даже в присутствии одного мага произносить опасно. Ты же когда-то был воином, верно? Тогда тебе известно, что меч просто так не обнажают.

— Разумеется, — кивнул Страж Драконов. — Кстати, а целое племя вы можете изгнать?

— Не знаю, не пробовал, — пьяно отмахнулся маг. — Слышал я такую сказку, что с Воситара Всевышний сразу два племени изгнал за братоубийство, так то Всевышний, а не мы.

— Как ты сказал? — побледнела Леренна. — Воситар?

— Да, вроде так тот мир назывался. А мы что? Только одного злодея и можем выпнуть. Вот недавно пурдуна одного, чёрта такого, изгнали! Сжёг ученика одного из наших, ну мы ему и показали, что тоже кое-что можем! Пока можем, — Вильмург грустно улыбнулся. — Скоро у нас и ковена-то не останется, раз учеников так истребляют. И что, думаете, церковник этот Всевышнему молился, когда мы его окружили? Ха! Оберег какой-то достал, да не помогло ему! У м-меня похожий есть, с-сейчас покажу, — маг, пошатываясь, подошёл к другому столу и вытащил из шкатулки очень хорошо знакомый Стихиалям амулет.

— Радужный амулет! — воскликнула Ледяная Дева. — Откуда он у тебя?

— Да пришёл несколько лет назад один старый воин, умирал уже, — припомнил Вильмург. — Сказал, что пурата найти не успеет уже, хоть мне исповедуется. Завладел, значит, неправедно этим оберегом, а тот из него душу выпил.

— Так и сказал?

— Да. А тебе, я вижу, что-то известно про такие обереги?

— «Пробудится сила, и возьмёт душу злодея, и вернётся, приведя друзей, и будет искать вторую половину», — продекламировала Ната. — И ещё: «Четверо да пожертвуют нами во спасение пятого».

— Так вторая-то половина теперь на Мо… в мире чёрного солнца! — маг схватился за голову. — А что должно произойти, если две половины соединятся?

— Четверо и пятый, которого они спасали, попадут к «храму Стихий» на Тарлаоне, — Алина решилась открыть тайну.

— Так это не миф? «Храм Стихий» действительно существует?

— Да, и именно на Тарлаоне, — подтвердила Ирнхейд. — Так вот как вы стали Стихиалями! А кто был пятым?

— Моя сестра, — ответила Ледяная Дева, не вдаваясь в подробности.

— Ирни, сестрёнка, что ж ты мне ничего про это не рассказывала? — опечалившийся маг опять налил себе чуть ли не полный кубок.

— Вильми, а ты спрашивал? — парировала фарангльская фея. — Тебя только магия да алхимия всегда интересовали.

— З-знаете что? — Вильмург смотрел уже совершенно мутным взглядом. — З-забирайте этот оберег! Он д-душу злодея взял уже! П-попадёте на Мораотх — поищите второй у того ч-чёрта!

— Ну вот, сам же имя миру тому и произнёс! — заметил Артур.

— Да п-плевать! Х-хоть сам туда изгоняйся! Т-такая тайна из рук ушла! Эх!.. — маг, расплёскивая водку, наполнил все кубки. — В-выпьем за тайну! М-мы маги или кто?