Арканума окружали подвижные пульсирующие росчерки зеленовато-белого и голубого цвета. Они пронзали клубы черно-сизого тумана, словно вместо доспехов Лаэрн носил на себе вечные гром и молнии.

Замфир же казался замотанным в клубок ниток всех оттенков алого. Большая часть нитей пульсировала и рокотала, словно полноводные реки, но часть казалась «пустыми», как русло пересохшего ручья. И всё же, даже в таком наполовину опустошенном состоянии Замфир пугал своей силой.

Король встал с земли, поднимая меня следом. Я машинально перевела взгляд вниз и вздрогнула. Его ноги словно проваливались в каменистый грунт по самую щиколотку, а за спиной бетонной плитой выступало что-то такое же смердящее и мерзкое, как и петля Эфаира.

Тут же откуда-то изнутри пришло знание, что магическая удавка на шее Аспида была результатом его клятвы не той женщине, в отличии от природы королевской ноши. Став Безымянным, Замфир лишился чего-то очень важного, составляющего большую часть его магической сути. Результат подобной утраты я и имела возможность сейчас лицезреть.

Считайте меня наивной дурочкой, сующей своей нос, а точнее, окровавленные руки куда не следует, но я не придумала ничего лучше, как ухватиться за это зловонное облако и мысленно приказать: «Исчезни!».

Замфира скрутило почище, чем несколько мгновений назад Эфаира. Правда в этот раз обошлось без спецэффектов. Видимо, боясь ненароком меня зашибить, король отступил подальше и тут же провалился под землю. Буквально. Гладкое каменное покрытие Арены разверзлось и поглотило правителя.

Встревоженная, я ринулась к этому месту, но Лаэрн перехватил меня, призывая не беспокоиться.

— Я к подобному никогда не привыкну, — сказала, устало вздохнув.

— Привыкнешь. Дай себе время. Это лишь малая часть тех чудес, которыми богат Инмир.

— Чудес? — возмутилась я. — Как по мне, скорее уж аттракциона ужасов.

— Разве это не чудо? — не согласился Лаэрн, обхватывая меня за запястье и поднимая руку так, чтобы я лучше разглядела произошедшее с ней.

Там, где лезвие Багрового Крушителя оставило глубокий порез, который по всем приметам ну никак не мог затянуться сам, образовался тонкий и уже изрядно подзаживший шрам. А причиной тому являлись длинные, прочные шипы моего магического стража, которые, на манер скоб медицинского степплера, надежно стягивали края раны.

Не сдержав возгласа восхищения, я с благодарностью заворковала над бархатистыми листочками маленького спасителя.

Немного погодя, отвлеченные от разглядывания мерцела, мы слаженно обернулись на шум торопливых шагов. От края Арены к нам быстро приближались гвардейцы с носилками.

— Когда ты только всё успеваешь? — догадавшись, что это Арканум каким-то образом умудрился отдать распоряжения, удивилась я.

На что Лаэрн лишь по-мальчишески задорно улыбнулся и пожал плечами.

— Это называется литаргос — сон бессмертного. Через пару дней предводитель Тёмных очнется совершенно здоровый, еще сильнее, чем был прежде, и… — кобольд-секретарь сделал паузу, словно хотел, чтобы я прониклась важностью последнего обстоятельства. — Свободный…

Приходя в себя после всего пережитого, я лениво отмокала в пенной ванне, болтая с Даном, который любезно вызвался разъяснить некоторые важные детали.

Мои новообретенные способности вели себя нестабильно, то и дело переключая зрение с обычного на магическое. Это утомляло и совершенно сбивало с толку. Привычка считать себя простой среднестатистической девушкой из русского пригорода, безо всяких там мистических фокусов в рукаве, упорно сопротивлялась изменившейся реальности. Но я не роптала, а лишь пыталась как можно скорее научиться этим управлять. В голове почти дозрел план по освобождению Хэма и Крайта, оставалось лишь собрать недостающую информацию.

— Сво-бод-ный, — самой себе не веря, протянула, смакуя каждый слог этого пьянительно прекрасного слова. — Неужели у меня получилось?

— Получилось, Госпожа. Истинно получилось! — доносился через распахнутую дверь ванной воодушевленный голос секретаря.

Сердце наполняла радость, невесомая, как пыльца на крыльях райской бабочки. Ненадолго я позволила себе насладиться этим светлым чувством, прежде чем вернуться к реальности, в которой всё самое страшное было ещё впереди.

— Шкатулка, где она?

— Я убрал её в тайник для писем, тот, что в спальне, — тут же с готовностью пояснил кобольд.

Ни о каком тайнике я, конечно же, и понятия не имела и очень удивилась, откуда о нём известно Дану, учитывая, что это закрытая территория самого правителя. О чём я и спросила кобольда, стараясь отогнать мысли о том, что часть тела Хэма будет храниться где-то вблизи моей кровати.

— Я никому кроме братьев об этом не рассказывал, — немного помолчав, сказал Дан, — но Чары одарили меня умением легко находить и открывать всевозможные тайники. Найти скрытую нишу для писем было совсем просто. Только прошу, госпожа, не выдавай мой секрет.