– Мой талант исчерпался, - ответила она.
– Очевидно, что ваш меч не различает разницы. Значит вы говорите, что эта женщина - маэстра.

– Думаю, что у неё, по крайней мере, есть к этому талант. Мне трудно описать восприятие Искоренителя Душ, но мне кажется, что таким образом он показывает мне таланты.
– Я заколебался, она вопросительно посмотрела на меня, и я продолжил: - Лиандра обладает могущественным талантом, у той женщины он, возможно, даже ещё больше. Но ни одна из них не сравнится с вами, прима. Я не думаю, что вы потеряли свой талант. Только что… чего вы хотели добиться своим жестом?

– Что вы имеете ввиду?

– Недавно вы подняли руку и произнесли слово. Вы ведь прибегли к магии, верно?

– Да, - осторожно сказала она.
– Но ничего не произошло.

– Мой собственный талант минимален, - сказал я, - но я чувствую магию, когда она проявляет активность. И только что она проявила активность.

– Неужели? О каком минимальном таланте вы говорите?

– Я могу зажечь курительную трубку, не более того.

– А как вы видите себя в восприятии вашего меча?

– Никак. Я являюсь центром его восприятия и не вижу себя.

– Хм, - хмыкнула она, снова поворачиваясь к картине. Она закрыла глаза, подняла руки, сделав сложно-воспроизводимое движение и глубоко вдохнула, чтобы затем замереть.

Мы с Серафиной переглянулись; мой затылок начало покалывать, и давление на виски медленно увеличивалось, в то время как сажа и пыль у ног Дезины двинулись лёгкой волной. Я коснулся плеча Серафины, и мы осторожно отошли от примы.

– Она пытается использовать магию, не так ли?
– тихо спросила Серафина. Я лишь кивнул.

– А зачем мы тогда отступили?

– Потому что она делает это иначе, чем Лиандра.
– Я прижал руки к вискам, где давление становилось постепенно невыносимым.
– Я почти это вижу, она ищет и нащупывает что-то и…

В следующий момент раскалённые копья ударили мне в виски, внезапная боль пронзила меня, а перед глазами вспыхнули яркие цвета. Я даже не успел вскрикнуть, когда горячая волна из белого света сбила меня с ног, и я растворился в ней ещё прежде, чем упал на почерневший пол…

Когда я пришёл в себя, моя бедная голова пульсировала, словно кузнечный цех, и я увидел встревоженные лица Серафины и Дезины, склонённые надо мной. Затем мне пришлось чихнуть, что ещё усугубило мою головную боль. Мне казалось, что мой череп сейчас взорвётся.

– Как вы себя чувствуете, генерал?
– тихо спросила Сова. Её ладони находились рядом с моими висками, не касаясь их.

– Как будто мене переехала телега, запряжённая волами, - ответил я и сглотнул; в горле пересохло. Я моргнул и огляделся. Старых окон больше не было, как будто буря выбросила их во двор, и вся сажа в этой комнате тоже исчезла.

Картина над камином сияла яркими красками, как будто никогда не была покрыта сажей.

– Что случилось?

– Началась буря, - сообщила Серафина, неловко глядя на Дезину.
– В тот же момент ты застонал и упал на пол. Всё это случилось в мгновение ока, но тебе понадобилось время, чтобы прийти в себя.
– Она повернулась к Дезине.
– Что только что произошло?

– У меня есть предположение, - отозвалась она и закрыла глаза. В то же время я почувствовал, как последняя боль утихла в моих висках.

– Независимо от того, что вы сделали, спасибо, - заметил я, осторожно поднимаясь с пола. Давление и пульсирующая боль исчезли, и меня не беспокоила никакая головная боль. По крайней мере сегодня, мой череп не расколется.

– Не благодарите меня, - сказала она, всё ещё стоя на коленях рядом со мной.
– Я чуть вас не убила.

– Это не так-то просто, - заметила Серафина и помогла мне подняться.

– И я этому рада.

– Так что вы только что сделали?
– спросил я, прислушиваясь к себе. Головная боль редко покидала меня полностью, и теперь было как-то странно больше ничего не чувствовать.

– Скажите, генерал, вы же нашли этот волчий храм, в котором сражались с Бальтазаром. Вы случайно не соприкасались с потоком миров?

Я нахмурился.

– Думаю, да, когда накрывал кристаллы шарами.

Я рассказал ей об этой битве и о том, как умер Бальтазар.

– Возможно, это как-то связано, хоть и не полностью всё объясняет. Я могу сказать, что с вами. В вас есть необъяснимая магическая сила. Я говорю не о таланте, а том, что к вам привязана магия, словно зерно в зернохранилище. Когда маэстро творит магию, он черпает её из окружающей среды. Из потока миров, если так хотите. Но когда вы поблизости, то оказываетесь более лёгкой мишенью - и тогда он берёт её у вас.