Улла услышала ужасающие крики люди и поспешила потянуть на себя дверь, выглядывая из-за нее, чтобы увидеть, как ей казалось, смерть конунга. Но увидела она нечто совсем другое.

Лезвие топора коснулось головы Скалля и осыпалось в мелкую железную пыль. В это же мгновение он слегка отклонился в сторону, пропуская летящего на пол Лейва. Серое облако продолжало кружиться вокруг лица конунга.

Улла закрыла рот рукой от удивления. Когда серая пыль осела, Скалль стер ее рукой с лица и посмотрел на Лейва, опустив свое оружие. Конунг часто моргал, Улла видела, что эта пыль покрывала его полностью, лезла в глаза и в нос. Поэтому она не удивилась, когда он громко чихнул и вытер рукавом свое лицо. Скалль фыркнул, словно пёс.

Лейв вскочил на ноги и отпрянул от противника, врезавшись в толпу людей.

– Я не враг тебе, ярл, - вздохнул Скалль. – Твое оружие меня не возьмет. Боги хотят, чтобы я жил, пока не исполню их волю и не защищу Мидгард. Тебе не нужно умирать, лишь присоединиться ко мне.

Но ярл только моргал в недоумении, пытаясь понять, что видят его глаза. Наверняка, подумала Улла, он сейчас молился богам, если, конечно, не позабыл все их имена от ужаса. Он был бледен и, наверное, не совсем полностью владел своим телом, хотя и медленным движением вытащил из-за пояса небольшой нож.

– Пусть не мой топор, но во всех Девяти Мирах найдется оружие, от которого ты погибнешь, - произнес ярл. – Не боги создали тебя, конунг. Ты чудовище, что напало на Норвегию, - он покачал головой. – Народы юга не потерпят твоей тирании. Боги не покинут нас никогда! – закричал он.

Улла сейчас отчетливо видела лицо конунга Скалля. На нем отобразилось много неприятной боли, сожаления, но Улла совсем не знала, что за этим стоит. Не знала, что конунг пришел сразиться с воином-волком, возможно, равным ему по силам, но никак не собирался убивать ярла Лейва. Человека.

– Мне жаль, что это был совсем не честный бой, - вздохнул Скалль и, когда Лейв сделал новый тяжелый шаг в его сторону, замахнулся своим топором.

Череп ярла Лейва лопнул, как переспелый орех. Звук был громкий и неприятный, Улла раньше никогда не видела, как раскалывается череп, она взвизгнула и отпрянула от двери к стене. В зале воцарилось тяжелое молчание. Люди не могли поверить в то, что видели своими глазами.

– Только дернитесь, - Торгни вытащил меч и направил его на толпу, которая, впрочем, и так оцепенела от ужаса. Никто не собирался двигаться.

– Они не дернутся, друг, - Скалль похлопал его по плечу.

– Не знаю, что я сейчас видел, но я не хочу умирать от рук чудовища, - произнес воин Скогли, держащийся рукой за сломанный окровавленный нос. Он вытащил свой меч и направил его на Скалля. – Не приближайся.

– Если еще кто-то достанет оружие, то я достану свое! И клянусь всеми богами и чудовищами, которых вы так боитесь, я окажусь страшнее, - грозно произнес Торлейв, старший брат Торгни, которых, впрочем, объединяло лишь то, что отец их Бергтор до самой смерти любил выпивать и иметь женщин, а потому детей наплодил больше, чем волн у Северного моря. Внешне они были совершенно разными. У них были разные характеры, но они обы были преданы богу Тору и своему вождю Скаллю. Торлейв встал рядом с братом.

Скалль тяжело дышал после поединка. Он окинул взглядом людей.

– Мне надо узнать, жива ли ваша предсказательница. А вам надо решить, хотите ли вы слушать меня дальше. Но знайте, что я не буду никого уговаривать идти за мной. На это у меня нет времени. Я расскажу вам всё, что сам знаю о наступившем рагнарёке. И отплыву на юг. Больше мне здесь делать нечего.

С этими словами конунг засунул топоры за пояс и, переступив тело Лейва, быстро прошел в помещение, где находилась Улла. За ним плотной стеной сомкнулись его люди. Народ Скогли еще ничего не понял, но вполне возможно, что скоро они захотят отомстить за своего обманутого правителя. У Скалля и раньше было мало времени, а теперь и вовсе его не оставалось на поиски и толкования знаков богов. Поэтому он надеялся, что у вёльвы есть что-то для него.

[1] Гери и Фреки – два волка Одина, сидящие у его ног во время пира. Гери переводится как жадный, а Фреки – прожорливый.

Улла вжалась в стену, слишком испуганная, чтобы бежать или кричать. Дверь толкнулась вперед, но встретила преграду. Конунг еще раз ударил ее плечом, пытаясь войти. Сундук и прочие вещи отъехали в сторону, давая Скаллю возможность протиснуться внутрь. Он уперся ногой в сундук и отодвинул [НГ1] его подальше к стене, расчищая проход.

– Провидица?
– позвал Скалль, завидев ее силуэт в полумраке.

Сердце Уллы сжалось. Она с шумом набрала воздух в легкие и на выдохе спросила:

– Ярл действительно мертв?

Какой странный и глупый вопрос. Она видела его смерть.

– Мертв. Ведь он не был воином-волком, - даже грустно произнес мужчина, настойчиво разглядывая лицо девушки. – И в этом твоя вина.

– Ему стоило быть умнее, - Улла сглотнула.

– Да, всему виною была его глупость, - Скалль сдавленно рассмеялся и покивал. Улла видела, что его дыхание все еще сбивчивое из-за прошедшего сражения и долгой речи, руки его мелко трясутся, а губы приоткрыты. Вёльва молчала, и конунг не нарушал тишину какое-то время. А потом добавил: - Значит, мне стоить быть умнее и не доверять тебя, Улла Веульвдоттир.