Шрифт:
– Скажи, Фиалочка, у вас в семье не принято учить магов по-человечески? – дома он просто не удержался от такого вопроса.
– У нас принято делать всё так, как нужно отцу. А ты намного больше него знаешь и о магии, и об обучении. Его способности обширны, но неглубоки, и он никогда с нами не тренировался. Мама – да, а он только сам с собой. И вроде бы сейчас с Франсуа. С Анриеттой вообще сложно, он до сих пор не понимает, зачем девушке огонь, если она не хочет заниматься теплотехникой. Ну а что делать, если он уже есть?
– Вот именно, уже есть. И если не учиться, будет фигня. А чего она вздыбилась, когда я про парня сказал?
– У неё парни не задерживаются. В их компании не так много сильных магов, пожалуй, что она самая сильная. И парни не очень-то готовы быть долго с ней с такой.
– Так и правильно, и ей с ними тоже делать нечего. Позвать её завтра, что ли? Вдруг с кем признакомится?
– Попробуй, - усмехнулась Фиалочка.
Он и попробовал, позвонил вот прямо сразу. Но оказалось, что у неё работа – какой-то именинник заказал фейерверк. Не судьба.
– Ладно, в другой раз, - сказала Фиалочка. – А сейчас будь добр, расскажи – в чём туда идти?
– Не как в оперу, это точно, - расхохотался он, потому что очень живо представил. – Просто в обычной одежде. Там друг перед другом не выпендриваются. Или выпендриваются, но не одеждой.
Рыжий представил на минутку, как будут выглядеть кое-какие знакомцы, одетые во фраки с жилетками, и ржал ещё долго.
– Посмотришь, убедишься сама. Да всё хорошо будет, ты не думай лишнего, и добавил: - Я ж рискнул с тобой в Оперу.
– Так и я не отказываюсь, - улыбнулась она.
И поцеловала его. И всё остальное уже стало в тот момент неактуальным.
Глава двадцать третья, в которой происходит вечеринка сослуживцев
Катрин расчесала волосы и завязала их в хвост. Наверное, нормально. Если это такое место, куда можно ходить в джинсах и футболке, то и хвост сойдёт. Наверное, она просто давно не ходила на такие вот неформальные вечеринки. Да-да, давно, в последний раз – в прошлом месяце, в Массилии. Когда отмечали её увольнение. И где она приобрела… да всё, что у неё сейчас есть, и приобрела, как-то так вышло.
И сейчас она возьмёт это всё за руку. Или наоборот, это всё возьмёт её за руку. И они пойдут вниз… он сказал, идти недалеко, такси не нужно. О нет, он сказал – нафиг такси, ногами дойдём, а обратно – как выплывет.
Они спустились на улицу, и пошли, и летний вечер был невероятно тёплым, и заходящее солнце светило как-то особенно ласково.
– Понимаешь, Паскаль – он такой человек, которому всегда всего мало. Он не умеет просто так приехать и уехать, ему нужно накормить и напоить весь мир, и ещё что-нибудь, - говорил Вьевилль. – Наверное, он договорился с какими-то музыкантами, и с чем-нибудь ещё, и будет громко и весело.
– Скажи, а почему – лиловые крокодилы, да ещё три?
Он рассмеялся.
– Этот бар содержит один знакомец, который тоже служил в Легионе, но совсем недолго, получил серьёзную травму и вышел в отставку. Он так и назвал. Ты не слышала выражение «допиться до лиловых крокодилов»?
О нет, она не слышала. Но ничего так заявочка. Ладно-ладно, она не будет пытаться сбежать по дороге, она пойдёт вперёд и постарается получить всё возможное удовольствие.
На вывеске и впрямь светились три лиловых… кого-то, крокодила или динозавра – Катрин было сложно определить. И над вывеской, кажется, поработал маг, потому что крокодилы не просто светились, они шевелились, наливали себе выпивку, чокались и пили.
А когда они вошли внутрь… Катрин от неожиданности вцепилась в руку Вьевилля. Потому что на них обрушился невероятный грохот музыки, всё вокруг искрилось, переливалось и сверкало, и к ним тут же набежала вопящая толпа.
– К нам присоединяется… кто присоединяется? – прогрохотало из динамика.
Где-то был ведущий этой сумасшедшей феерии, и ему, видимо, что-то сказали, потому что он тут же продолжил:
– К нам присоединяется Рыжий! Кто не знает Рыжего? Тот или совсем молодой, или глухой, или пропащий! Встречаем Рыжего и самую красивую девушку на свете! Как зовут девушку?
– Девушку зовут Катрин, - Рыжий обхватил её за плечи и прямо так с ней вместе протиснулся к небольшой сцене, на которой стоял невысокий и щуплый парень в такой же чёрной футболке и штанах, и он радостно скатился на пол, не забывая, впрочем, про микрофон.
– Встречаем Рыжего и Катрин!
И вокруг завопили, засвистели, хлопали Вьевилля по спине, а с ней вежливо здоровались. Видимо, девушка Рыжего неприкосновенна. И хорошо, а то ей страшно стало.
Её тут же принялись знакомить со множеством людей, она не успевала запомнить их всех, слишком уж быстро всё происходило. Кого-то звали Ржавый, а кого-то Сизый, а ещё про кого-то сказали – дежурит, собака зелёная, хотя ещё вчера обещался быть. Хозяина вечеринки Паскаля звали Белый – потому что был он пепельным, прямо как некромант, хотя ничего подобного Катрин в нём не ощущала. Вьевилль рассказал, что он сейчас на дипломатической службе и недавно вернулся откуда-то с Востока, из какой-то непростой миссии. Он был высок и строен, и невероятно голубоглаз, но Катрин пригляделась и с удивлением отметила, что он как-то странно двигает левой рукой.