— Сарай отремонтировать хочу, можно ли прям сегодня начинать? — спросил жених дочки мясника.

— Счищать краску с деревянных поверхностей лучше при убывающей луне, — с умным видом изрекла старуха и Аня-пёс подобралась ближе, чтобы лучше слышать. — Начнёшь на растущем серпе работать — неприятности в деле навлечёшь, а вздумаешь в полнолуние топором махать — от хвори вскоре загнёшься.

Объект слежения Ани сосредоточенно покивал, его грубое, злое лицо отразило усиленную работу мысли, вылившуюся в следующий вопрос:

— А сейчас какая луна?

— Полнолуние, нешто не знаешь? — фыркнула бабка, и фермер истово перекрестился на местный лад, пробормотав:

— Уф, хорошо, что посоветовался! Так когда сараем лучше заниматься?

— Луна пойдёт на убыль через пару дней, — важно ответила ведунья, заставив Аню недовольно поморщиться: в астрономии понятие полнолуния имело строгое математическое определение. Краткий момент наступления полнолуния рассчитывался с высокой степенью точности, в противоположность бытовому понятию «полной луны», связанному с видимой целостностью лунного диска.

Однако дело сейчас было не в грамотном употреблении терминов, а в готовности объекта отложить дела из-за народных примет. Интересно, насколько глубоки его суеверия? В родном селе Ани на Рязанщине встречались невеликого ума уникумы, готовые обойти полдеревни кругом из-за проскочившей мимо чёрной кошки…

К вечеру Аня знала точно: суеверия цветут в голове мужика буйным цветом. Он за копейки продал соседу чёрного бычка, радуясь, что «сплавил глупому крестьянину» опасного посланца нечистых сил, кликающего в дом беду. Аня узнала, что убить чёрного бычка — к неурожаю, что его мычание нагоняет ночные кошмары, а молоко коровы, вскармливающей чернокожего сына, в любой момент может обратиться ядом. Поход в лес за хворостом был отложен фермером из-за того, что на солнце нашло полосатое облако (в чём именно выразилась его подозрительная «полосатость» Аня сообразить не смогла), а вёдра с колодезной водой были не сразу унесены в дом, а оставлены на час на солнце «для изгнания тёмных водяных духов». Когда пастухи погнали стада на обширнейшее фермерское подворье, Аня уже придумала, как отработать гонорар.

Фермер Биск довольно насвистывал в предвкушении скорой женитьбы и прикидывал, сколько сэкономит на родстве с хозяином городской лавки. Для зятя мясник установит более высокие закупочные цены, а через десяток лет лавка и вовсе достанется ему, умному Биску. Мимо самодовольного фермера прошли коровы и были заперты в коровник, он переключился на коз. Загоняя отару в хлев, Биск подпихнул в бок последнего, затоптавшегося на пороге хлева старого козла…

Козёл повернулся в его сторону. Длинная шерсть козла на глазах потрясённого фермера сменила окрас: с серого на угольно-чёрный. Глаза козла засияли жёлто-зелёным кошачьим цветом, чёрный зрачок стал узким росчерком. Из пасти козла высунулся раздвоенный змеиный язык и задрожал в такт шипению:

— Реш-шшш-шил женитьс-ссся? Не сссс-советую… Мясо в лавку с-сссдавай, дело то выгодное, а возьмёш-шшшшь третью жену — сгинеш-шшшшь.

Могучий фермер хлопнулся в обморок, а козёл перекинулся в собаку и побежал домой.

На следующий день антисваха пересчитывала щедрый гонорар и предвкушающе вдыхала аромат отбивных, жарящихся на кухне под присмотром успокоившегося Павлюка.

Антибрачное дело дочери мясника, названное Аней «Дело о козле», завершилось полным успехом.

Ригорин Оэн продолжал искать Василиска и маньяков секты «Возрождения». Слухи, что царь змей вновь явился в мир, ширились, как река во время весеннего половодья, а фанатики неожиданно затихарились, наверняка коллекционируя эти слухи и с трепетом ожидая открытого явления народу своего кумира. К счастью или нет, Василиск пока открыто не являлся, и Ригорину оставалось лишь гадать, чего ждёт опасная тварь.

Сотрудники королевской стражи по-прежнему тайно отслеживали все перемещения Имрана Дайма, докладывая начальству, что тот покинул северные края и разъезжает теперь по всему королевству, навещая всех знакомых с тем же вопросом: не замечалось ли чего странного в их землях?

Несколько недель после гибели последней девушки на алтаре прошли спокойно, но одним пасмурным утром в окно рабочего кабинета Ригорина постучалась маленькая белая птичка-письмо. Ригорин открыл окно, и послание упало в его руки. Магически зачарованный конверт с грифом «Совершенно секретно. Лично в руки главы королевской стражи!» содержал записку следующего содержания:

«Доводим до вашего сведения, что в лесу у города, рядом с фермой «Голубой ручей», обнаружен очень странный предмет. Просим вас прибыть лично для разбирательства.

Начальник королевской стражи Эзмера».

Покрутив в руках необычное послание, Ригорин тревожно нахмурился при виде названия города. Эзмер… Опять Эзмер… Оставив Борка заниматься текущими делами, Ригорин вылетел в сторону северных земель.

Его заметили на подлёте к городу и замахали руками: среди встречающей у ворот делегации были все высшие чины местного отделения королевской стражи. Сам начальник городского подразделения проводил Ригорина к месту нахождения «очень странного предмета», и на опушке леса он увидел… широкую спину Имрана Дайма, склонившегося над неким объектом на земле. Мерзавец магистр опять обогнал его в поисках!