Вообще, девочки, с возрастом начинаешь особенно ценить три вещи: здоровье, самостоятельность и устойчивость жизни. По-моему, это и есть счастье.

Я слушала ее и думала: а что будет со мной в шестьдесят восемь лет? Я боялась не старости – немощи, зависимости от чужих людей. Грустно, конечно, одной. У Юльки хоть Майка есть…

Эти дни пролетели как один миг, и вот уже прощальные поцелуи, пакеты с «подорожничками» и одинокая фигурка у поворота дороги…

Наши с Юлькой приметы – волосинки внизу у двери – были в полном порядке, квартиру никто не посещал. Это и радовало, и настораживало: судьба Слесарева была мне все же небезразлична.

Мы курили на моей (мне пришло в голову, как это странно звучит) кухне, когда Юлька вдруг с тоской сказала:

– Кто бы знал, как я не хочу домой. Как я от всего этого устала. Что бы я отдала, лишь бы пожить одной. Эх, сбежать бы на какой-нибудь необитаемый остров!

Я опешила:

– У тебя же Майка…

Юлька грустно покачала головой:

– Конечно, только я этому чудному ребенку сейчас совершенно не нужна. Мешаю я ей. Сама посуди: ей жизнь устраивать надо, а где? В нашей квартирешке? Мы ее даже разменять не смогли – проходная. Думала на ипотеку денег собрать – не получилось: все, что накопила, отдала Майке на кабинет психологической помощи. У нее это была идея-фикс – собственное дело, не могла я ей отказать.

– И что она с этим кабинетом делает?

– Объявила себя коучем. Не, ну а что: окончила психологический факультет, потом курсы, получила еще один диплом и принялась учить человечество уму-разуму. В двадцать два года. На текущий момент, например, объясняет нескольким чудакам, как стать миллионерами.

– Круто. А коуч – это вообще кто? Понятно, что переводится как «тренер». Но по сути?

– Я посмотрела в интернете, что это за зверь. Коротко: коуч – это тот, кто помогает тебе дойти до желанной цели. Любой – от покорения сердца одинокого волка до кресла президента не важно чего.

– И чем он в таком случае отличается от психолога?

– Так психолог работает с прошлым, а коуч – с будущим.

– Ну да, психологи говорят – все из детства…

– Точное наблюдение: ты же знаешь, какое оно было трудное у Майки.

– А как же, все время приходилось выбирать между шоколадом и мороженым.

– Ради этой возможности я до сих пор и работаю за троих, это сейчас, летом, полный штиль, а что начнется с сентября! По сравнению со мной белка в колесе – сибаритка, поверь. А ведь за последние пару лет я и носового платка не купила. Если б ты знала, как хочется иногда пожить для себя, просто хотя бы побыть одной! И не только мне, Майке тоже. Думаешь, почему она с нами не поехала? Все потому.

Чем я могла ее утешить? Тем, что одной тоже плохо? Хлипкий костыль. Я предложила остаться у меня на недельку-другую, но подружка моя только рукой махнула:

– Что это изменит? Я тебе еще надоем. Сама знаешь, если подступит, мне больше и кинуться не к кому. Сейчас не то, что раньше – сейчас каждый выгребает в одиночку.

После ее ухода я пыталась дозвониться до Галки – нет ли новостей – но опять безуспешно. Я сидела, уставившись на сумки, – они так и стояли посреди комнаты – и понимала, что не смогу ими заняться. Надо, а не смогу. Черт его знает, где носит этого Слесарева.

Невеселые размышления прервал телефонный звонок. Знакомый хрипловатый голос властно произнес:

– Ты одна? Сейчас заеду.

От неожиданности я еще несколько секунд слушала короткие гудки, потом откинулась на высокую спинку кресла и закрыла глаза. Так: у тебя есть выбор? Нет. Значит, не суетись и постарайся понять правила игры.

На долгие размышления он мне времени не оставил, буквально через десять минут знакомая троица стояла в дверях. Бесцеремонно прогулявшись по квартире, старший выбрал для беседы гостиную, сопровождающие лица несли вахту в коридоре.

– Не ждала? Вот сумку заехал вернуть, – проговорил мой незваный гость, располагаясь в кресле.

– Спасибо, – вежливо ответила я и села напротив.

– Где была?

– Ездила в гости.

– Куда?

– На Алтай.

– К родственникам?

– Дальним.

Он кивнул на сумки:

– Что не убрала?

– Пыталась, только куда? Гардеробная занята, сами видели, а когда этот Слесарев приедет – неизвестно.

Он посмотрел на меня долгим тяжелым взглядом:

– Не приедет он.

– То есть как? – растерялась я.

Он зло хмыкнул:

– Нашли его. Я там, кстати, кое-что интересное для тебя принес. Серый! – позвал он.

В комнату вошел один из дуболомов с папкой в руках, положил ее рядом с хозяином и вышел. Тот передвинул папку ко мне:

– Открой.

Я послушно развязала тесемки. На невысокой стопке бумаг лежал договор об учреждении совместного предприятия. Вторым учредителем была Лебедева Инна Петровна. Я оторопело уставилась на него:

– Бред какой-то… Слесарев должен объяснить…