— Что?! Гефер копался в мозгах у Даеннира? А теперь со мной такое хочет провернуть?! — Элиара в одно мгновение оказалась на ногах, не обращая внимания на опустившего глаза в пол Кида: она же в длинном непрозрачном балахоне, какой смысл глаза опускать?..

— Включай Всевидящее Око! Купол поставил?..

— Уже стоит! — Кид поднял глаза, показывая на чуть поблескивающую в лучах солнца прозрачную поверхность, которая тянулась над балдахином и кроватью принцессы, а также захватывала небольшой прикроватный столик с низкими стульями.

За этот столик и опустилась принцесса, жестом показывая Киду запустить вторую часть Всевидящего Ока — черный плоский камень, в серебряном обрамлении, артефакт для наблюдения и подслушивания разговоров. Его первая часть сейчас находилась на нижней поверхности круглого стола в кабинете императора — вчера Элиара незаметно её туда прикрепила.

Око запустилось и в воздухе возникла странная картинка: как будто кто-то видел всё происходящее в кабинете из-под стола, кроме ног сидящего на стуле правителя и ног расхаживающего возле стола Гефера ничего не было видно.

Но Элиару интересовала не чёткость картинки: сейчас она внимательно вслушивалась в слова, порадовавшись, что нашла для Ока надежное место — Гефер со своим магическим зрением никогда не заметит его под толстой поверхностью стола.

Услышанный разговор леденил в жилах кровь и, слово за словом, медленно, но верно уничтожал последние крохи доверия к собственному отцу.

Сначала этот лицемер, зовущийся её отцом, и главный маг очень эмоционально посокрушались об исчезновении из камеры паршивца Максимиана (как будто он обязан был там сидеть и их дожидаться — ага, ага… каждый спасается от вас, безумцев, как может!)… Потом Гефер высказал идею, что так даже лучше — он найдёт его сам, а потом сразу поместит в надёжное место… Так что им даже не придётся объясняться с Элиарой. И вообще, она даже знать не будет, что маг схвачен и изолирован. А у самой Элиары и шансов-то нет найти этого мага, потому что он умело маскируется.

Потом главный выскочка и пройдоха подчеркнул, что он действительно единственный, кто сможет найти Максимиана по ауре, так как только он может её видеть и знает, как именно искать. А раз так, то он всё так же рассчитывает на обещанное ему вознаграждение, которое вот сейчас уже было бы у него в руках, если бы не вмешательство принцессы и не побег этого мага…

И тут владыка Империи, который, если по совести, не должен был называться владыкой ни вслух, ни шепотом, и вообще нигде и никогда, произнёс самые возмутительные слова, которые всё ещё звучали в ушах у Элиары, хотя запись разговора уже закончилась:

— Конечно, конечно… Мы организуем твою помолвку с моей дочерью, Гефер! Только сделай так, чтобы Элиара ничего не поняла и после обряда ничего не помнила — так же, как ты делал с Даенниром… Так печать помолвки не будет проявлена, пока не придёт день свадьбы. А потом просто объявим, что вы давно были помолвлены. Я даже рад буду заполучить такого зятя, как ты!

«Ты даже рад будешь, потому что, наконец, избавишься от меня! — крутилось в голове у застывшей в одной позе принцессы. — Этот мастер копания в мозгах без ведома их владельцев в скором будущем превратит меня в куклу, которая вообще ни о чём помнить не будет, а не только об этой помолвке…»

Слёзы градом хлынули из глаз Элиары. Какое-то время она удивлённо их вытирала, а потом, вскочив, подбежала к подушке, и начала неистово колотить её кулаками.

— Аааааааааааааа!!!

Кид удивлённо взирал на свою госпожу, утратившую всю холодность и контроль над своими действиями.

Элиара била кулаками подушку, пока из неё не полетел пух.

— Отец! — закричала Элиара, уставившись в пустоту. — Как ты мог?.. Ты… одним махом вознаграждаешь своего главного мага и избавляешься от дочери! А ты подумал, зачем ему становиться твоим зятем?

Принцесса отбросила распотрошенную подушку, стряхнула с руки пух и не спеша прошлась вдоль кровати.

— Да всё ведь более, чем очевидно! — обратилась она к изумленному телохранителю, в молчаливом шоке глазеющему на абсолютно спокойное лицо с покрасневшими глазами. — Власти, которую даёт магия, ему оказалось мало! Он хочет власти от буквы закона. А зять императора — это уже член императорской семьи. Не удивлюсь, если этот проходимец потом сделает что-нибудь с Даенниром. А отец болен, и долго не протянет…

Лицо её искривила болезненная гримаса.

— Нет, я не могу этого допустить! И не могу здесь оставаться. Вдруг этот упырь решит залезть ко мне в голову уже сейчас? Отец, по сути, дал разрешение.

Принцесса сделала ещё несколько шагов по ковру.

— Я не позволю ему сделать меня своей игрушкой! И не позволю издеваться над отцом и Даенниром. Как вовремя мы догадались установить там Око, Кид! Только говорить, что знаем их планы, нельзя… Никому ни слова об этом!

Кид кивнул: по умолчанию ясно — никогда и никому он не расскажет о делах его госпожи.