— Она там, ее родители еще не приехали.

Мое сердце заныло от облегчения, но в то же время я боялась увидеть свою подругу в таком положении. Одинокой. Уязвимой.

— Должна ли я… — мои слова оборвались на полуслове, но Майлз и Ник ободряюще улыбнулись, призывая меня зайти внутрь.

Я проглотила свою гордость вместе с каждым инстинктом, кричащим в моей голове, чтобы я убиралась, и вошла в комнату.

Кровать Арден была единственной в красивой белой комнате. Она больше походила на гостиничный номер, чем на больницу, с громадной плюшевой кроватью, с таким количеством подушек, что их не сосчитать, и красивыми, успокаивающими картинами на стенах. Моя подруга выглядела маленькой среди простыней. Она была бледной, почти до ужаса, и выглядела худой, какой не выглядела уже несколько месяцев.

— Арден, — прохрипела я, и она повернула голову, чтобы посмотреть на меня.

То, что я ожидала найти в ее глазах, там не было. Ее взгляд пронзил меня насквозь, как нож, но в следующую секунду он смягчился. В тот момент мы были просто двумя потерянными девушками, которые боролись с выбором пути после того, что случилось с Пози — или, скорее, после того, что она сделала с собой.

— К-как ты? — спросила я, неловко подходя к кровати, заваленной подушками.

На маленьком столике у окна уже стояли цветы. Ник явно хорошо поработал, лучше, чем я.

— Прости, я н-ничего не принесла, — сказала я, и Арден мягко улыбнулась.

— Ты заикаешься, — указала она на очевидное, и я глубоко покраснела, все еще находясь под их влиянием. Они были крутыми девчонками, а я была просто самозванкой, девчонкой, пытающейся проложить себе путь в их круг. — Знаешь, я когда-то была такой же, как ты.

— Ты раньше за-заикалась? — спросила я неубедительно, и она покачала головой. Ее руки выглядели такими маленькими на больничной койке.

— До того, как Пози нашла меня, — сказала подруга. — Я была просто занудой. Я часто задумывалась, что именно такой я и должна была быть.

— Арден…

Я подошла к кровати, придвинула стул и уставилась на нее. Сглотнула комок в горле, который не позволял мне задать следующий вопрос, но я все же заставила себя его задать.

— Почему это произошло, Арден?

— Я мало ела, — пожала она плечами. — Только в последние несколько дней, клянусь. В остальном я была в порядке.

— Ты знаешь, как сильно я забочусь о т-тебе, — сказала я.

— Правда? — ее взгляд был испепеляющим. — Потому что в последнее время я не чувствую, что ты волнуешься, Би.

— Да, — сказала я в отчаянии. — Я просто… я была слишком занята собой. Не замечая никого, кроме себя. И мне… мне очень ж-ж-жаль.

Это была самая трудная часть, которую нужно было произнести, настоящие извинения. Это превратило мой рот в наждачную бумагу.

В комнате воцарилась тишина, и я пыталась понять смысл происходящего.

— Я действительно хочу все и-исправить, — сказала я. — Я хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Ч-что мы обе в порядке. Это н-не может вечно нас мучить.

— Я знаю, — вздохнула Арден. — Но мы делаем чертовски хорошую работу, позволяя это.

Она отвела взгляд, и внезапно ее вид на больничной койке показался мне невыносимым — я хотела быть там с ней.

Скинула кроссовки и забралась в кровать рядом с ней. Она не сопротивлялась, освободила для меня место на простынях, и мы крепко обнялись.

Ощущение было таким странно знакомым, что я позволила себе хоть раз вспомнить старые времена.

Перепутанные конечности. Громкая музыка. Чертовски грязные слова, произносимые шепотом.

Я потрясла головой. Пози, бл*дь, ушла. И теперь мы остались вдвоем — выжившие после урагана, через который она нас заставила пройти.

— Арден, — прошептала я, и она повернула голову в мою сторону.

Она была так красива, что я удивилась, как она не замечала этого, когда смотрелась в зеркало. Бронзовые волосы с медовым отливом, красивые, большие голубые глаза. Она была худой, слишком худой, среднего роста. У нее был убийственный стиль и коллекция туфель на каблуках, за которые я бы умерла. Мы часто шутили о том, кто унаследует ее — Пози или я, пока… пока это не случилось. Теперь мы были просто двумя парящими шариками, теряющими друг друга в воздухе. У нас не было ничего, что могло бы удержать нас вместе.

Я заправила прядь ее волос за ухо, и она тихо вздохнула, когда я это сделала.

— Я скучаю по тебе, — тихо сказала я. — Мне жаль, что я оттолкнула тебя. Ты так важна для меня… ты такая особенная. Я была у-ужасной. Такой самовлюбленной. Я пыталась забыть об этом, но…

— Я знаю, — призналась она. — Со мной было то же самое. Только я отвернулась от себя… может быть, ты тоже это понимаешь?

Мы понимающе посмотрели друг на друга. Конечно, она заметила, что мои решения становились все хуже и хуже, в то время как ее здоровье ухудшалось. Мы обе были на своем собственном пути саморазрушения, и это должно было прекратиться здесь и сейчас.