Эти ситуативные сравнения уже более прямо связаны с идеологическим планом произведения и в значительной мере формируют его.

Как и следующее, описывающее возвращение Лаевского с дуэли: "Он посматривал на угрюмое, заплаканное лицо Шешковского и вперед на две коляски, в которых сидели фон Корен, его секунданты и доктор, и ему казалось, как будто они все возвращались из кладбища, где только что похоронили тяжелого, невыносимого человека, который мешал всем жить" [С.7; 450].

Данное сравнение достаточно прозрачно указывает на то, что на дуэли умер прежний Лаевский.

"У него в правой стороне шеи, около воротничка, вздулась небольшая опухоль, длиною и толщиною с мизинец, и чувствовалась боль, как будто кто провел по шее утюгом. Это контузила пуля" [С.7; 450].

Приведенное ситуативное сравнение уже не столь прозрачно. И лишь внимательное чтение повести позволяет обнаружить его глубинный смысл. По сути перед нами неявная отсылка к первым страницам повести, когда Лаевский говорит: "Что же касается любви, то я должен тебе сказать, что жить с женщиной, которая читала Спенсера и пошла для тебя на край света, так же не интересно, как с любой Анфисой или Акулиной. Так же пахнет утюгом, пудрой, лекарствами, те же папильотки каждое утро и тот же самообман... С.105

– Без утюга нельзя в хозяйстве, - сказал Самойленко, краснея от того, что Лаевский говорит с ним так откровенно о знакомой даме" [С.7; 356].

Немного нелепая фраза доктора, сказавшего от смущения первое, что пришло в голову, своеобразно взаимодействует с процитированным ранее ситуативным сравнением ("и чувствовалась боль, как будто кто провел по шее утюгом").

Действительно, без утюга нельзя в хозяйстве. Ведь испытав потрясение, как бы сейчас сказали, пережив "крайнюю", экзистенциальную ситуацию, шок, Лаевский переродился, стал другим человеком.

Но изменения произошли не только с Лаевским. Изменился и фон Корен. И чтобы показать это, автор вновь использует форму "как будто":

"- Я на одну минутку, - начал зоолог, снимая в сенях калоши и уже жалея, что он уступил чувству и вошел сюда без приглашения.
– Простите, что я беспокою вас, сказал он, входя за Лаевским в его комнату, - но я сейчас уезжаю, и меня потянуло к вам. Бог знает, увидимся ли когда еще" [С.7; 452].

То, что произошло с фон Кореном, дьякон охарактеризовал следующими словами: "Николай Васильевич, - сказал он восторженно, - знайте, что сегодня вы победили величайшего из врагов человеческих - гордость!" [С.7; 453].

Таким образом, в финале повести, в важнейших смыслообразующих моментах, вновь используются ситуативные сравнения.

В рассказе Чехова "Жена" (1891) повествование ведется от лица героя-рассказчика инженера Асорина. И первые шесть страниц автор словно стремится избегать излюбленных форм. Но потом "плотину" прорывает. Конструкции с союзными сочетаниями "как будто" и "как бы", без которых автору, видимо, уже трудно обойтись, сопровождают его вплоть до последней страницы произведения, выполняя, впрочем, локальные функции.

В том же качестве используются ситуативные сравнения в "Попрыгунье" (1892). И даже знаменитое "как будто у него была совесть нечиста, не мог уже смотреть жене прямо в глаза" [С.8; 21] в большей мере характеризует долготерпение и даже некоторую мягкотелость Дымова в отношениях с неверной супругой, но слабо связано с идеологическим планом произведения.

Интереснее в этом смысле несколько ситуативных сравнений, использованных при описании неурочного визита Ольги Ивановны к уже разлюбившему ее Рябовскому:

"Она вошла к нему без звонка, и когда в передней снимала калоши, ей послышалось, как будто в мастерской что-то тихо пробежало, по-женски шурша платьем, и когда она поспешила заглянуть в мастерскую, то увидела только кусок коричневой юбки, который мелькнул на мгновение и исчез за большою картиной, занавешанной вместе с мольбертом до пола черным коленкором. Рябовский, по-видимому, очень смущенный, как бы удивился ее приходу, протянул к ней обе руки и сказал, натянуто улыбаясь:

– А-а-а-а! Очень рад вас видеть. Что скажете хорошенького?" [С.8; 25].

"Художник взял в руки этюд и, рассматривая его, как бы машинально прошел в другую комнату.

Ольга Ивановна покорно шла за ним" [С.8; 25]. С.106

Эти сравнения, отражая фальшь ситуации, по-своему раскрывают иллюзорность мира Ольги Ивановны.

В дальнейшем ситуативные сравнения в произведениях Чехова также носят в целом служебный, реже - смыслообразующий, но все же - локальный характер.

Используя такие формы, писатель явно стремится, как это происходило и со сравнениями обычного типа, не создавать особенно ярких, самодостаточных оборотов, привлекающих слишком сильное внимание читателя и, быть может, отвлекающих от главного.