«Валим отсюда! Нам нужно время, чтобы придумать план!» — командует внутренний редактор.

Меня качает в сторону, от ментального толчка, а Дарий поднимает руку и сгибает указательный палец. Спасибо, что хоть не по коленке похлопал. Я тронута. Медленно шагаю вперед и останавливаюсь перед столом, на котором стоит пузатый чайник с плавающими темными листьями и две чайные пары. Сбежать — дело нехитрое, а вот разобраться во всем куда сложнее. 

Дарий поглаживает ладонью место рядом с собой, и его губ касается добрая улыбка, словно он видит что-то невероятно жалкое и милое. Сажусь на диванчик, оставляя между нами безопасное расстояние, и поворачиваюсь.

— Чаю, Катюш? — великодушно предлагает Дарий.

— Ты первый. 

Он многозначительно ухмыляется и молча тянется к чайнику. Аккуратно и неторопливо наполняет чашки, подвигает одну из них мне, а из второй делает пару небольших глотков.

— Надеюсь, ты ничего не имеешь против бергамота.

— Что вы, Дарий Викторович. Бергамот чудесен, а вот наглые хитрецы мне не по душе.

— Как же тогда ты смотришь в зеркало? 

Приоткрываю рот, но сказать нечего. Подкол засчитан.

— Пей, Катюш. Я ручаюсь за его безопасность.

«А за нашу безопасность кто поручится?» — растерянно бубнит внутренний редактор.

Поднимаю чашку и вдыхаю аромат зеленого чая с тонкими цитрусовыми и фруктовыми нотами. Теплый керамический край касается губ, и на язык льется горячая жидкость, которая приятно согревает горло. Дарий внимательно наблюдает за мной, закидывает руку на спинку диванчика и чуть шире расставляет ноги. Наши переглядки как немой диалог с провокационными выпадами. Вопросы есть с обеих сторон, но мы оба не торопимся начинать разбор полетов. К столику подходит официантка и снимает с подноса блюдце, на котором лежат три круглых французских печенья. 

— Соленая карамель, кокос, клубника. — Дарий указывает пальцем на цветные макаруны. 

Делаю еще один глоток и кручу чашку. Темная жидкость собирается в быструю воронку. Все жесты Дария действительно милые, будь наш бэкграунд иным, я бы даже поплыла, но фальшью сквозит слишком ощутимо. Мысленно надеваю прочные доспехи поверх легкой кольчуги. Никогда бы не подумала, что они понадобятся мне с кем-то кроме Ромы и мамы.

— Сколько ты поставил? — спрашиваю прямо, но не поднимаю взгляд.

— Здесь где-то делают ставки?

— Я знаю о твоем споре с Ромой, — смело блефую я. — Скажи сколько, и я помогу тебе победить, даже не потребовав долю от выигрыша.

— Впервые об этом слышу, расскажи подробнее, — спокойно отвечает Дарий.

Вскидываю голову, впиваясь в зеленые глаза: 

— Если я ошибаюсь, то… какого черта ты здесь забыл?

Дарий, не задумываясь ни на мгновение, достает из кармана телефон, жмет пальцем на экран и передает мобильник мне. Читаю сообщение, и противная сухость стягивает щеки.

volod.holod: «Дарий Викторович, я болею за вас, поэтому решил сообщить новость. Катя сейчас в клубе тусит со своим бывшим быком. *адрес* С уважением, Владимир, который надеется на снисходительность во время защиты)))»

Не знаю, плакать мне или смеяться. Ну спасибо, Вова, удружил так удружил. Дарий забирает у меня телефон, подвигает блюдце с десертом и снова расслабленно откидывается на спинку диванчика.

— Еще вопросы, Катюш, — весело говорит он.

Их миллион, но я не представляю с чего начать. Крепче сжимаю керамическую ручку, выпиваю чай до последней капли и ставлю чашку на стол с четким желанием поскорее уйти.

— Я был неподалеку…

Резко поворачиваюсь и бесконтрольно выпаливаю:

— Чушь! Когда я уезжала, в твоих окнах горел свет!

— Ты смотрела на мои окна? Как мило. Наверное, я забыл выключить боковую подсветку в гостинной. Мой спортивный зал тут в четырех кварталах. Я получил сообщение и решил заглянуть.

— Чтобы что?! — Уровень паники из-за очередной потери контроля поднимается все выше.

Дарий коротко сжимает мою ладонь, и я испуганно вздрагиваю и затихаю, не понимая, чего еще ожидать. Он касается моей шеи подушечками пальцев и нежно проводит вниз от уха до ворота пуловера.

— У тебя ледяные руки, шея вспотела, а кожа в мурашках. Движения и взгляд дерганные, но и не похоже, что ты пьяна. Съешь печенье, сахар поможет успокоить нервы. И прекрати смотреть на меня, как на врага. Это не так. 

Слабость бьет мешком по макушке. Если никакого спора не было, то я конкретно облажалась, решив открыть слепую пальбу. Дарий наверняка сейчас думает, что я какая-то помешанная, и он не очень уж далек от истины. Хватаю макарун с блюдца и целиком запихиваю в рот, чтобы не размазать помаду. Дарий наливает чай в пустую чашку и ставит ее передо мной.